референдум

Обвинитель не стал мудрить и заострять внимание на каких бы то ни было деталях «дела», а просто объявил, что во всём уже превосходно разобрался Тверской суд г. Москвы. Суд подумал-подумал и согласился с обвинителем. Предсказуемое решение МГС – «оставить без изменений», – и приговор Тверского суда вступил в силу. Два года условно, полгода ограничения свободы и три года испытательного срока – цифры остались теми же. Внимание: добавлен полный текст апелляционного определения! Далее >>>

Пересчёт «День за полтора» суды ведут несправедливо. Принудить их обратить на это внимание и добиться соответствующих ППВС и/или постановления КС можно скоро, только обжаловав решение о пересчёте. Но подать такую жалобу – это сидеть ещё минимум полгода в колонии. Потому не возникают желающие таким образом заставить суды быть справедливее. И в этой ситуации Барабаш счёл своим долгом обжаловать будущее постановление о пересчёте срока лишения его свободы! Внимание: добавлено видео от Трибунского! Далее >>>

…Мне приговор по нашему делу сильно напоминает юмореску Жванецкого о собрании на ликёро-водочном заводе, когда пьяный директор после каждого выступления начальника транспортного цеха просыпается и мычит: «Жаль, что мы так и не услышали начальника транспортного цеха»… (В момент зачитывания этого примера, председательствующая Колесникова опять начала мешать мне говорить потому, что, якобы, ликёро-водочный завод не относится к делу...)  Далее >>>

Можно предположить, что из деревни Кукуево (тут Колесникова опять стала меня перебивать, требуя, чтобы я не говорил о том, чего нет в уголовном деле, а деревни Кукуево в деле нет) приехал в Москву малограмотный участковый уполномоченный… Подсудимых, а теперь осуждённых, четверо, а в 1938 году в Москве проходил процесс «Право-троцкистского блока», на котором был 21 подсудимый. (Тут Колесникова начала перебивать чуть ли не криком, что они не слушают дело 1938 года...)  Далее >>>

…Нужно разбирать настоящий приговор Криворучко, а не то, что мне прислали. На вручённом мне «приговоре» на его обороте шнуровка страниц опечатана секретарём с пометкой, что «всего прошнуровано, пронумеровано и скреплено печатью 20 листов». Однако, изучение «приговора» показало, что его листы 13, 15, 16 и 18 исчезли, а вместо них вставлены какие-то непронумерованные листы... Certum an, sed incertum quando. Внимание: добавлена дополнительная апелляционная жалоба! Далее >>>

Полный текст последнего слова Александра Соколова на суде. ...Долгом журналиста является не обслуживание алчных репутационных интересов бюрократии, олигархии и т.п., а обеспечение граждан актуальной, объективной и основанной на фактах информации, даже если она неугодна этим лицам. Иначе общество становится «стадом, которое могут повести на убой». То, что наблюдается в телевизоре, говорит о тотальный деградации СМИ, их превращении в инструмент самой примитивной пропаганды.  Далее >>>

Соколов методично рассматривал все доводы невиновности, да ещё и считал их. К примеру, начиная показывать, что ИГПР «ЗОВ» занималась только референдумом, он объявлял, что доказательств этого в материалах дела – 103, представлено защитой и свидетелями ещё 35, итого – 138... Выступившему после этого с речью адвокату А.С. Чернышёву, казалось бы, не о чем говорить. Но Чернышёв показал, что значит настоящий юрист! Алексей Сергеевич так развернул дело, что осталось желать в этом деле хоть какое–то подобие судьи...  Далее >>>

ИГПР «ЗОВ» пыталась создать цивилизованный механизм, который являлся бы ограничителем для произвола власти… Являлась ли деятельность ИГПР «ЗОВ» расшатыванием устоев государства? Моя позиция прямо противоположна: именно попытки репрессиями задавить обоснованный протест и обоснованные предложения граждан по совершенствованию государственных механизмов – саморазрушительны для государства и способны привести к бунту, бессмысленному и беспощадному.  Далее >>>