Апелляция Александра Соколова

В Судебную коллегию по уголовным делам Московского городского суда

От осужденного Соколова Александра Александровича, 17.11.1987 г.р.,

содержащегося в СИЗО-2 г. Москвы

на приговор Тверского районного суда г. Москвы от 10.08.17 по уголовному делу 01-0018/17

по обвинению Мухина Ю.И., Парфенова В.Н., Соколова А.А., Барабаша К.В.

по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ

АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ЖАЛОБА

(Дополнительная)

Приговором судьи Тверского районного суда г. Москвы Криворучко А.В. 10.08.2017 Мухин Ю.И., Парфенов В.Н., Барабаш К.В. и я, Соколов А.А., были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 282.2 УК РФ, и нам назначено наказание в виде лишения свободы: Мухину Ю.И. – 4 года л/св с ограничением свободы сроком на 1 год условно с испытательным сроком 4 года; Парфенову В.Н. и Барабашу К.В. – 4 года л/св с ограничением свободы сроком на 1 год каждому; Соколову А.А. – 3 года 6 месяцев л/св с ограничением свободы сроком на 1 год.

Мухин Ю.И., Парфенов В.Н., Соколов А.А. и Барабаш К.В. объявлены виновными в «организации деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о запрете в связи с осуществлением экстремистской деятельности», выразившейся, по мнению суда, в том, что они якобы с целью распространения экстремистских материалов якобы организовали деятельность запрещенной организации Межрегиональное общественное движение «Армия Воли Народа» (МОД «АВН»), формально переименовав её в Инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР «ЗОВ»).

Считаю данный приговор незаконным, необоснованным и подлежащим отмене, а Мухина, Парфенова, Соколова и Барабаша – подлежащими оправданию в связи с отсутствием в их действиях события и состава преступления. В частности прошу суд обратить внимание на следующие основания.

I. Отсутствие события преступления и несоответствие приговора суда исследованным доказательствам и фактическим обстоятельствам уголовного дела.

1.1. Собранные по делу доказательства неопровержимо свидетельствуют, что единственной целью ИГПР «ЗОВ», а значит, и подсудимых в рамках данного объединения, являлась реализация инициативы проведения референдума. Это опровергает домыслы суда о якобы организации подсудимыми под видом ИГПР «ЗОВ» экстремистской организации и доказывает совершение против подсудимых тяжкого экстремистского преступления по воспрепятствованию участию в референдуме.

А. Как следует из материалов дела, уголовное дело 385061 было возбуждено следователем СК по ЦАО Талаевой Н.А. и расследовалось по факту организации деятельности ИГПР «ЗОВ» по подготовке референдума. Заведомо законную инициативу референдума преследователи сочли похожей на заведомо законную инициативу референдума межрегионального общественного движения «Армия Воли Народа» (МОД «АВН»), запрещённого 19.10.2010. Сторона преследования и обвинения полностью проигнорировала решение Мосгорсуда, согласно которому к программной деятельности МОД «АВН» по подготовке референдума у суда не было претензий. В результате «продолжением деятельности запрещенной организации» и преступлением по ч. 1 ст. 282. 2 УК РФ следствие сочло подготовку якобы похожего референдума, и год собирало доказательства (экспертизы, показания свидетелей, рапорта и т.д.) по обвинению именно в этом. Так, и в приговоре об этом говорится прямо (ставится в вину чье-то «упоминание о Соколове А.А. как организаторе референдума ИГПР «ЗОВ»).

В целом суду представлено более 138 доказательств и свидетельств (103 из которых собраны самим следствием – подробнее см. т. 26 л.д. 105-151), из которых следует, что единственной целью деятельности ИГПР «За ответственную власть», а значит, и подсудимых в рамках данного объединения, являлась реализация инициативы проведения референдума по вопросу принятия поправок в ст. ст. 93 и 109 Конституции и ФКЗ «Об оценке Президента и членов ФС РФ народом России».

Из собранных по делу материалов явно прослеживается открытый, публичный и подчеркнуто законопослушный характер деятельности ИГПР «ЗОВ», что исключает возможность привлечения в это объединение граждан для реализации незаконных целей. То, что какие-либо незаконные цели и задачи не ставились, подтвердили и свидетели, показания которых лежат в основе обвинения.

Б. Сторона защиты неоднократно показывала, что инициатива референдума не является экстремизмом, а запретили МОД «АВН» по совершенно другому основанию – за якобы распространение неугодной листовки «Ты избрал – тебе судить!», а не за его программную деятельность по подготовке референдума. В результате и следствие, и суд были вынуждены признать деятельность ИГПР «ЗОВ», а значит и подсудимых по подготовке референдума «благовидной», то есть законной [т. 19 – л.д. 177, 198, 223, 251].

Однако участие в законных действиях подготовке референдума не является ни экстремизмом, ни каким-либо правонарушением. Наоборот, это воспрепятствование участникам ИГПР «ЗОВ» и подсудимым в праве на реализацию инициативы референдума, учитывая положения п. 11, 12 ч. 2 ст. 4 № 5-ФКЗ «О референдуме РФ», как раз и является не только попранием ст. ст. 3, 32 Конституции РФ и уголовным преступлением по ч. 2 ст. 141 УК РФ, но и, согласно п. 6 ч. 1 ст. 1 №114-ФЗ, экстремизмом. По сути это в отношении подсудимых под видом борьбы с экстремизмом как раз совершается тяжкое экстремистское преступление по воспрепятствованию участию в референдуме путем заведомо незаконного преследования и лишения свободы.

Есть основания полагать, что именно с целью избежать ответственности за это злодеяние, вместо закрытия дела за отсутствием события и состава преступления, сторона обвинения, а затем и суд вопреки уже собранным материалам дела решили прикрыться голословными домыслами о якобы «осознавании» подсудимыми в качестве «истинной» цели стремления распространять экстремистские материалы.

1.2. Вопреки требованиям ВС РФ, суд не указал, какая экстремистская деятельность в рамках экстремистской организации вменяется подсудимым. Как бы вменяемая подсудимым деятельность по распространению экстремистских материалов не является экстремистской и не подтверждается фактическим обстоятельствами.

1.2.1. Верховный Суд в п. 20 Постановления Пленума ВС №11 от 28 июня 2011 года «О судебной практике по уголовным делам экстремистской направленности» указал: «Под организацией деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности (часть 1 статьи 282.2 УК РФ), следует понимать действия организационного характера, направленные на продолжение или возобновление противоправной деятельности запрещенной организации…»

Однако никакой противоправной экстремистской деятельности подсудимым не вменяется. Даже если счесть, что подсудимым вменяется якобы стремление «массово распространить экстремистские материалы», то согласно №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», такая деятельность не является экстремистской и противоправной. Согласно п. 10 ч. 1 ст. 1 №114-ФЗ экстремистской деятельностью является лишь «массовое распространение заведомо экстремистских материалов», то есть уже запрещенных судом и размещенных в специальном Федеральном списке.

Вопреки требованиям ВС РФ, подсудимым не вменяется какая-либо экстремистская деятельность в рамках экстремистской организации.

1.2.2. По мнению судьи Криворучко А.В., в ходе судебного разбирательства якобы нашли подтверждение факты массового распространения подсудимыми (осужденными) экстремистских материалов через якобы подконтрольные им: А) газету «Своими именами»; Б) газету «Слова и Дела»; В) интернет-сайты www.igpr.ru, www.igpr.net, www.igpr.info, www.ymuhin.ru.

К сожалению, суд не потрудился назвать в приговоре хотя бы один такой факт, что и неудивительно, ведь в ходе судебного следствия не было установлено ни одного факта создания, размещения или распространения кем-либо из осужденных заведомо экстремистских материалов.

А. Согласно исследованным письменным материалам дела газета «Своими именами» была зарегистрирована в качестве СМИ 10.08.2009 г. (т. 13, л.д. 140), то есть более чем за год до мифического совещания в октябре 2010 года, после которого, как утверждается в приговоре, подсудимые якобы приняли решение о создании данной газеты. При этом учредителем данной газеты являлся Илюхин К.В., главным редактором – Пчелкин Н.П.

Газета «Слова и Дела» была зарегистрирована в качестве СМИ 30.12.2011 (т. 14, л.д. 29), при этом учредителем данной газеты являлся Шумаков В.П., главным редактором – Ивахин И.П.

Никаких данных, свидетельствующих о том, что кто-либо из подсудимых входил в состав редакционной коллегии или иные руководящие органы указанных СМИ, являлся их сотрудником и вообще имел какое-либо отношение к этим газетам, а, следовательно, и к размещению в них материалов ни следствием, ни судом добыто не было.

Ссылка суда на то, что эти газеты, якобы, подконтрольны подсудимым не может быть принята во внимание, поскольку ни следствием, ни судом вопрос «подконтрольности» данных СМИ подсудимым не выяснялся и не исследовался.

Ссылка суда на показания И. Пономарева также является несостоятельной, поскольку его утверждение о некоем «переименовании» газет участниками АВН явно не соответствует действительности и опровергается упомянутыми свидетельствами о регистрации СМИ.

Более того, суду не представлено никаких доказательств, что подсудимые имеют какое–либо отношение к упоминаемым запрещённым публикациям газеты «Своими именами» «Хунвейбины Кремля» и «Ничего не бояться», или к их созданию и распространению. Наоборот, как следует из положенных судом в основу приговора показаний Нехорошева Ю.Н., именно он принял решение о публикации данных статей, а их автором является известная публичная личность Николай Зубков, следует из решения о запрете газеты [т.13 – л.д. 78-80, 100].

Б. В упоминаемой газете «Слова и Дела» никаких экстремистских материалов не обнаружено, никаких предупреждений газете не вносилось, что также опровергает утверждения обвинения о якобы создании подсудимыми печатного издания с целью массового распространения экстремистских материалов. Вопреки домыслам обвинения и суда газета «Слова и Дела» была зарегистрирована в 2011 году, то есть задолго до запрета газеты «Своими Именами» в 2014 году, при этом подсудимые не являются ни учредителями, ни редакторами данной газеты.

В. Судом не добыто объективных данных об администрировании кем-либо из подсудимых ни сайтов АВН, ни сайтов igpr.ru, igpr.info, igpr.net, упоминающихся в обвинительном заключении, или размещении на этих сайтах каких-либо материалов, дате, месте, времени, обстоятельствах их размещения. Сведения об администрировании доменного имени сайта не являются достаточными доказательствами администрирования подсудимым непосредственно самого сайта и размещении на нем каких-либо материалов.

Сайты igpr.ru, igpr.info, igpr.net не являются ресурсами какой-либо экстремистской организации, запрещенной судом. В частности, они даже не упоминаются в решении Мосгорсуда о запрета МОД «АВН», зарегистрированы после указанного запрета, следовательно, их администрирование кем бы то ни было не является продолжением деятельности экстремистской организации.

Согласно официальным ответам Минюста РФ и Роскомнадзора, на интернет-ресурсах www.igpr.net, www.igpr.ru, www.igpr.info, www.ymuhin.ru отсутствуют какие-либо экстремистские материалы, ни одной страницы данных сайтов не внесено в Единый реестр заблокированных страниц (с запрещенной информацией) Роскомнадзора. (Минюст РФ исх.№№ 11-51351/17 от 28.04.2017, 11-119355/16 от 17.10.2016, 11-140666/16 от 06.12.2016; Роскомнадзор исх. №№05-124364 от 30.12.2016, 05-40084 от 10.05.2017) [т. 24 л.д. 200-212]. Однако суд не дал никакой оценки данным доказательствам.

Упоминаемый стороной обвинения видеоролик «Шествие и митинг оппозиции на Болотной (5 мая)», согласно указанным справкам Минюста и Роскомнадзора, не является запрещенным судом. Кроме того, согласно заключению лингвиста Борисовой, в нем отсутствуют признаки экстремизма [т.24 – л.д.121-157],

Упоминаемые в приговоре ролики якобы с выступлениями Кирилла Барабаша, которые были запрещены судом, неотносимы к уголовному делу, поскольку не приведено никаких доказательств, что кто-либо из подсудимых являлся их создателем или распространителем, или размещал их где-либо в сети Интернет, или тем более делал это после признания данных роликов экстремистскими.

Г. Подсудимые никогда не привлекались даже к административной ответственности по ст. 20.29 КоАП (распространение экстремистских материалов), о чем в отношении Соколова А.А. была представлена справка ЗИЦ МВД от 14.06.17 [т. 24 л.д 105-106]. Однако данное доказательство невиновности также полностью проигнорировано судом.

Д. Само следствие указывает, что «преступный умысел…, направленный на массовое распространение экстремистских материалов,... не доведен до конца…» [т. 19, л.д. 228, 256], то есть ни одного фактического подтверждения распространения подсудимыми хоть какого-то признанного судом экстремистским материала в деле нет.

Таким образом, вопреки домыслам судьи Криворучко А.В., ни одного экстремистского материала подсудимыми не было ни создано, ни распространено в рассматриваемый следствием период с 2010 года. Ни в обвинительном заключении, ни в материалах дела суду не представлено никаких сведений об этом: ни названия, ни места, ни времени, ни иных обстоятельств распространения кем–либо каких-либо экстремистских (запрещенных) материалов не выявлено.

1.3. Суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда относительно виновности подсудимых, а именно: о том, что деятельность МОД «АВН» была прекращена в соответствии с требованиями закона по итогам всеобщего голосования.

Суд проигнорировал доказательства того, что деятельность «АВН» была прекращена в соответствии с требованиями закона в результате общего голосования в феврале 2011 года. Это следует даже из свидетельств агентов полиции, а также заключения специалиста №2241/10/4 с конкретными данными голосования членов АВН о прекращении деятельности [т. 23 л.д. 279-377].

Так, в связи со вступлением в силу решения о запрете МОД «АВН» 22.02.2011 г., и.о. Лидера АВН Мухиным Ю.И. 23.02.2011 г. на всеобщее голосование участников АВН был поставлен вопрос о прекращении деятельности данной организации. Голосование проходило в период с 23.02. по 16.03.2011 г. По итогам голосования 96% участников АВН, в том числе подсудимые, проголосовали за прекращение деятельности МОД «АВН», после чего организация самораспустилась. О самороспуске было объявлено публично на пресс-конференции и на сайте «АВН» armiavn.com. Таким образом, деятельность АВН была прекращена в полном соответствии со вступившим в силу решением суда.

Это обстоятельство, помимо указанных письменных доказательств, подтвердили допрошенные в судебном заседании свидетели Пономарев, Нехорошев, Шибакин, Трибунский, Спаськов, Самойленко, Бочарин, Мельников, Тягунов, Фроленков, Замураев, Мартынов, Нечитайло, Выборнов и другие.

Так, 21 марта 2017 года секретный свидетель Пономарев, которому, по мнению судьи Криворучко, нужно безусловно верить, показал:

«Подсудимый Мухин Ю.И.: Ставились ли на голосование вопросы или приняты были на общем голосование решения о формальном переименовании организации «АВН» в ИГПР «ЗОВ»

Свидетель Пономарев И.: На общем голосовании данный вопрос не ставился.

Подсудимый Мухин Ю.И.: Ставился ли на голосовании вопрос или было ли принято общем голосовании решение о прекращении деятельности «АВН»?

Свидетель Пономарев И.: Да».

Суду не представлено ни одного доказательства того, что подсудимые продолжили или возобновили деятельность, за которую запретили МОД «АВН», – распространение экстремистских материалов – или даже какую-либо иную законную деятельность МОД «АВН» от его имени или в её интересах.

Наоборот, более чем в 150 документов дела следствие прямо указывает, что им установлено, что уголовное дело возбуждено и расследуется «по факту организации деятельности» именно ИГПР «ЗОВ», а не МОД «АВН», и что подсудимые «действовали от имени и в интересах» именно ИГПР «ЗОВ», а не МОД «АВН» [подробный анализ см. т. 26 л.д. 152-228].

Но дело в том, что ИГПР «ЗОВ» не запрещалась каким-либо судом, даже несмотря на инициирование такого запрета следователем Талаевой Н.А. в сентябре 2015 года [т. 2 – л.д. 210-212]. То есть данное объединение по определению не является экстремистской организацией, а значит, деятельность данного объединения в принципе не образует состава преступления по ст. 282.2 УК РФ.

Факт открытого и законопослушного выполнения подсудимыми требования о прекращения деятельности МОД «АВН» опровергает домыслы обвинения и суда о якобы продолжении ее деятельности после «формального переименования».

1.4. Суд проигнорировал более 300 доказательств того, что ИГПР «ЗОВ» и МОД «АВН» – это разные объединения, созданные в соответствии с различными законами, причем ИГПР «ЗОВ» образована Межрегиональным общественным движением «За ответственную власть» (МОД «ЗОВ») задолго до запрета АВН.

А. Собранные по делу доказательства, в том числе положенные судом в основу приговора, неопровержимо доказывают, что ИГПР «ЗОВ» и МОД «АВН» – это разные объединения, с различающимися целями, задачами, программами, символикой. Голословные и субъективные оценки некоторых свидетелей обвинения о якобы «формальном» характере различий не могут служить объективными доказательствами, не основаны на специальных знаниях или достаточном опыте участия в данных объединениях и опровергаются материалами дела.

Так, сама сторона обвинения представила суду более 300 документов, доказывающих, что ИГПР «ЗОВ» и МОД «АВН» – это разные объединения, что подсудимые действовали от имени и в интересах именно ИГПР «ЗОВ», а не МОД «АВН», что уголовное дело возбуждено и расследуется по обвинению в организации деятельности именно ИГПР «ЗОВ», а не МОД «АВН» (подробнее см. анализ т. 26 л.д. 152–228, 121-151). Ещё около 40 доказательств и свидетельств различия этих организаций представлено стороной защиты (в том числе см. заключения специалистов Левонтиной [т. 24 л.д. 242-373] и Сулакшина [т. 25 л.д. 25-213]), которые суд также проигнорировал.

ИГПР «ЗОВ» в отличие от АВН:

– организовывалась на основе ФКЗ «О референдуме РФ», а не ФЗ «Об общественных объединениях»;

– имела свои, отличные от АВН, учредительные документы (Начальное соглашение);

– свою, отличную от АВН структуру;

– свои, отличные от АВН, цели и задачи;

– свой, отличный от АВН, вопрос референдума;

– свой, отличный от АВН состав участников;

– свою, отличную от АВН символику и атрибутику.

Так, свидетель Нехорошев Ю.Н., которому суд предлагает верить, указывает, что в связи с запретом АВН было принято решение о создании новых, отличных от АВН атрибутов, эмблемы, названия структурных подразделений, символики. 7 февраля 2017 года на вопросы создании этих организаций Нехорошев Ю.Н. отметил:

«Подсудимый Мухин Ю.И.: «На основании какого закона создавалась организация «Армия воли народа»?

Свидетель Нехорошев Ю.Н.: Организация «АВН» создавалась на основании закона «Об общественных организациях».

Подсудимый Мухин Ю.И.: «На основании какого закона создавалась ИГПР «ЗОВ»?

Свидетель Нехорошев Ю.Н.: ИГПР «ЗОВ» создавалась на основании ФКЗ «О референдуме РФ».

Наконец, даже если принять домыслы обвинения о мифическом и переименовании, согласно диспозиция ст. 282.2 УК РФ предполагает организацию деятельности именно той организации, которая запрещена судом и внесена в Федеральный список экстремистских организаций после запрета, а не «формально переименованных», чем-то схожих с чьей-то субъективной точки зрения и т.п. структур.

Б. Суду были представлены неопровержимые доказательства того, что ИГПР «ЗОВ» была организована не подсудимыми, а зарегистрированным 27.06.2008 Межрегиональным общественным движением «За ответственную власть» (МОД «ЗОВ» – ОГРН 1087799027700), причем не позднее 20.07.2009, то есть ещё за 2 года до вступления в силу решения о запрете «АВН». Следовательно, никакого «формального переименования» «АВН» в ИГПР «ЗОВ» никогда не было и быть не могло, поскольку данные объединения продолжительное время действовали параллельно. МОД «ЗОВ» – это материнская организация для ИГПР «ЗОВ». Первоначальными организаторами деятельности ИГПР «ЗОВ» являлись, в частности, Председатель Политсовета МОД «ЗОВ» Шарлай В.В. и член Правления МОД «ЗОВ» Тягунов В.А., при этом никто из подсудимых участия в создании ИГПР «ЗОВ» не принимал.

В. Суд ссылался на то, что доказательств регистрации ИГПР «ЗОВ» в качестве юридического лица или инициативной группы суду представлено не было, а объявление в газете «Своими именами» об организации МОД «ЗОВ» деятельности ИГПР «ЗОВ» как самостоятельного объединения не может быть принято во внимание, так как газета была якобы подконтрольна подсудимым. Такое мнение судьи Криворучко А.В. свидетельствуют о неправильном толковании закона, а также явной предвзятости и заинтересованности в исходе дела.

В соответствии с законодательством о некоммерческих организациях, а также ФКЗ «О референдуме» отсутствие государственной регистрации в качестве юридического лица не лишает организацию или инициативную группу права действовать в соответствии со своими целями и задачами.

Более того, указывая в качестве необходимого условия признания создания ИГПР «ЗОВ» документального подтверждения её регистрации, суд противоречит сам себе. Ведь тогда ИГПР «ЗОВ» не может считаться созданной, что является безусловным и достаточным основанием для оправдания подсудимых, поскольку невозможно организовывать деятельность еще не созданной (несуществующей) организации.

Столь же надуманным является и довод суда о невозможности принять в качестве доказательства создания ИГПР «ЗОВ» объявления в газете «Своими именами».

Во-первых, как уже отмечалось выше, никаких объективных доказательств «подконтрольности» подсудимым данной газеты суду не представлено.

Во-вторых, газета «Своими именами» являлась официальным зарегистрированным СМИ, имеющим тираж более 15 тыс. экземпляров и действовавшим на основании Закона РФ «О средствах массовой информации». Объявление о формировании ИГПР «ЗОВ» публиковалось в газете с ноября 2010 года на протяжении нескольких месяцев более десятка раз. При этом не представлено никаких доказательств, что Председатель политсовета МОД «ЗОВ» Шарлай В.В., указанный как автор объявления, или иное лицо обращалось в газету в порядке ст. 43 Закона РФ «О СМИ» с опровержением данной информации.

Таким образом, объявление о формировании ИГПР «ЗОВ» материнской структурой МОД «ЗОВ» является надлежащим письменным доказательством невиновности подсудимых.

Г. Помимо объявления, обстоятельства создания ИГПР «ЗОВ» подтверждаются исследованными письменными доказательствами, в частности, заключением специалиста №2241/10/4, а также показаниями свидетелей Тягунова, Спаськова, Трибунского, Мельникова и др.

При этом никакими доказательствами обвинения данные обстоятельства не опровергаются.

Таким образом, ИГПР «ЗОВ» является самостоятельной организацией, начавшей организовываться ранее запрета АВН другими лицами (не подсудимыми) а, значит, организация её деятельности не образует состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 282.2 УК РФ, поскольку деятельность ИГПР «ЗОВ» не запрещена и она не включена в Список экстремистских организаций.

1.5. Суд необоснованно отказался приобщать и исследовать вступившие в законную силу решения судов по уголовным делам об экстремизме в отношении Р. Замураева и А. Юрковца, а также гражданскому делу по книге «За державу обидно», согласно которым в распространении материала «Ты избрал – тебе судить!» отсутствует экстремизм и состав преступления.

Согласно этим доказательствам невиновности, даже если бы подсудимые и организовали деятельность, за которую было запрещено МОД «АВН» (распространение листовки «Ты избрал – тебе судить!»), это не являлось бы преступлением.

1.6. Суд необоснованно отказался приобщать к материалам дела и исследовать доказательства невиновности, свидетельствующие об отсутствии на сайте igpr.ru экстремистских материалов, а также отсутствия фактов запрета материалов авторства Соколова А.А. или претензий к каким-либо СМИ в связи с публикацией материалов моего авторства (ответы Минюста №11-105488/16 от 13.09.16, №11-119355/16 от 17.10.16, Роскомнадзора №05-60129 от 05.07.16, № 04-7467 от 25.01.17, постановление о/у Скорняковой ОМВД по району Якиманка об отказе в возбуждении уголовного дела по итогам проверки в отношении Соколова А.А. от 22.12.16) [т. 24 л.д. 68-94].

1.7. Суд не дал никакой оценки исследованным доказательствам невиновности, свидетельствующим об отсутствии на сайте igpr.ru, igpr.net, igpr.info, ymuhin.ru, а также в газете «Слова и дела» каких-либо экстремистских материалов (ответы Минюста РФ исх.№№ 11-51351/17 от 28.04.2017, 11-119355/16 от 17.10.2016, 11-140666/16 от 06.12.2016; Роскомнадзора исх. №№05-124364 от 30.12.2016, 05-40084 от 10.05.2017) [т. 24 л.д. 200-212].

1.8. Домыслы, обозначенные судом в качестве мотивов действий подсудимых, противоречит фактически материалам и здравому смыслу.

Обозначенные в качестве мотива действий подсудимых домыслы об их якобы «ненависти к по отношению к социальной группе государственных служащих и представителей власти (сотрудникам правоохранительных органов, министрам, чиновникам, Президенту РФ)» является не более чем плодом воображения, поскольку:

– подобные домыслы не обоснованы на каких-либо представленных суду доказательствах;

– государственные служащие и представители власти не являются общепризнанной социальной группой. Наоборот, согласно «Теоретическим и методическим основам судебной психолого-лингвистической экспертизы текстов по делам, связанным с противодействием экстремизму» РФЦСЭ при Минюста РФ от 2011 г. (Кукушкина, Сафонова, Секераж) представители власти и чиновники не являются социальной группой: «следует учитывать, что представители власти не являются ни социальной, ни профессиональной группой. Не относятся к социальным (профессиональным) группам и чиновники. Относительно критики представителей власти (к которым относятся представители всех ветвей власти – исполнительной, законодательной, судебной) см. разъяснения в Пленума Верховного Суда [N11 от 28.06.11], а также материалы Европейского Суда [см. Маковей Моника, Чефранова 2001]».[с.220-221].

– предъявление подобных мотивов противоречит Постановлению Пленума ВС №11 от 28.06.2011 о судебной практике по делам экстремистской направленности, а также устоявшейся практике ЕСПЧ, согласно которым порог критики в отношении представителей власти и госслужащих в силу публичного характера их деятельности повышенный, и эта критика не должна трактоваться как разжигание розни.

– согласно материалам дела, единственная цель ИГПР «ЗОВ», а значит, и подсудимых состояла в реализации инициативы референдума по поводу принятия поправок к Конституции и Закона «Об оценке президента и членов ФС РФ народом России», согласно которому президент и депутаты подлежали награждению в случае одобрения их деятельности. Это подтверждается представленными суду программными документами ИГПР «ЗОВ», ее агитматериалами, и даже изображениями символики (согласно которым направленная вверх красная стрелка, красный кулак или звезда Героя обозначают оценку органов власти «Достойны поощрения»).

– кроме того, как следует из материалов дела и в частности заключения политолога Сулакшина С.С., конечным результатом реализации подсудимыми единственной цели ИГПР «ЗОВ» по проведению референдума о принятии поправок к Конституции и Закона «Об оценке президента и членов ФС РФ народом России» с учётом рейтинга доверия к Президенту и депутатам Госдумы стало бы награждение Президента званием Героя. Именно эту «общественную опасность» фактически предотвращает суд своим решением.

– большинство свидетелей подтвердили, что возможность награждения представителей власти в результате реализации цели ИГПР «ЗОВ» воспринималось подсудимыми как само собой разумеющееся событие;

– согласно представленным суду материалам дела (брошюра «Я против» и др.), цель ИГПР «ЗОВ» направлена на поощрение органов власти путем создания для любых президентов или депутатов условий ответственности перед народом, при которых они будут служить интересам граждан и за это будут награждены.

Таким образом, судья Криворучко А.В. своими действиями фактически предотвращает такое «преступление», как награждение Президента! Это говорит о том, что обвинительный приговор по делу противоречит не только закону, фактическим доказательствам, но и просто здравому смыслу.

II. Существенные нарушения и неправильное применение норм уголовного и уголовно-процессуального закона.

2.1. Нарушение права на защиту при поддержке выбранного мною защитника, а именно лишение меня и других преследуемых в период свыше 10 мес. (с 03.08.2015 по 09.06.2016) выбранного мною защитника по соглашению Чернышева А.С. Данное решение следователя Талаевой Н.А. признано незаконным и нарушающим право на защиту, а значит, делает недопустимыми добытые в этот период и лежащие в основе обвинения доказательства (экспертизы и пр.) и влечет отмену приговора.

2.2. Суд, в нарушение ст. 307 УПК РФ, отказался давать оценку доводам адвоката Алексея Чернышева [т. 26 л.д. 307–311], даже не упомянув о них в приговоре. В частности помимо аргументов, которые упомянуты выше, суд проигнорировал то, что:

– Формулировка предъявленного Мухину и Соколову обвинения, в нарушение п. 4 ч.1 ст. 220 УПК РФ, не соответствует диспозиции ч. 1 ст. 282.2 УК РФ в редакции Федерального закона от 02.11.2013 № 302-ФЗ.

– В конце октября 2010 года любые действия подсудимых по продолжению деятельности АВН, её переименованию в ИГПР «ЗОВ», даже если таковые и имели бы место, не образуют состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 282.2 УК РФ, поскольку АВН еще не была запрещена вступившим в законную силу решением суда.

– Поскольку указанное в обвинении время (конец октября 2010 года) заведомо не является временем совершения преступления, обвинением, в нарушение требований ст.ст. 73, 220 УПК РФ, не установлено время совершения преступления, что исключает постановление приговора по такому обвинению.

– Деятельность, в которой обвиняются подсудимые («массовое распространение экстремистских материалов») даже если бы она и имела место, не входит в перечень экстремистских деяний и не образует состава преступления.

– Утверждение обвинения о переименовании подсудимыми в конце октября 2010 года МОД «АВН» в ИГПР «ЗОВ» является недостоверным и прямо опровергается исследованными письменными материалами дела, в том числе вступившими в законную силу судебными актами.

2.3. Сторона гособвинения, а вслед за ней и председательствующий не оглашали тексты документов, заголовки которых они сообщали, и в нарушение части 1 статьи 285 УПК РФ, ни разу не сообщили, какое значение для дела имеют оглашаемые сведения в тех случаях, когда они что-то читали из документов. Точно так же были «исследованы» и вещественные доказательства обвинения. Таким образом, суд сымитировал исследование доказательства обвинения, даже если бы они имелись.

При этом суд лишил сторону защиты представить все собранные следствием в материалах дела более 460 доказательств невиновности подсудимых и отказался приобщать к материалам дела письменные исследования этих доказательств.

2.4. Суд, нарушая право подсудимых на защиту, в подавляющем большинстве случаев лишал подсудимых возможности оглашать заявления и ходатайства, а ходатайства, поданные через канцелярию, «рассматривал» без оглашения указанных в них оснований и доводов.

2.5. В нарушение статьи 271 УПК РФ судья Криворучко отказался допрашивать свидетелей Илюхина, Асоеву, Володько, Горбатого, Джугашвили, Легонькова, Лаврухина и др, а также специалистов Навального, Болдырева, Левонтину, Сулакшина, явившихся в суд.

2.6. Суд лишил возможности подсудимых ознакомиться перед прениями с занесёнными в протокол показаниями свидетелей и решениями суда, тем самым лишив подсудимых права полноценного участия в прениях.

2.7. Нарушение стороной следствия, обвинения и судом требования о разъяснении существа предъявленного обвинения и лишение тем самым подсудимых права знать, в чем они обвиняются, лишение их возможности защищаться.

В первую очередь, сторона обвинения многократно уклонялась от разъяснения: 1) в организации деятельности какого именно объединения из трёх перечисленных в обвинительном заключении (МОД «АВН», ИГПР «ЗОВ», непоименованная экстремистская организация) обвиняются подсудимые, 2) какие именно экстремистские деяния, предусмотренные ч. 1 ст. 1 №114-ФЗ, нам вменяются.

В приговоре суд сделал одолжение и наконец указал, что подсудимые все-таки, оказывается, обвинялись в организации деятельности МОД «АВН». Само по себе является нарушением ч. 2 ст. 252 УПК РФ.

Но самое главное в том, что мнение суда о якобы организации подсудимыми деятельности МОД «АВН» стало противоречить как материалам дела, так и обвинению, о чём сказано выше.

2.8. Обоснование приговора недопустимыми, недостоверными и неотносимыми доказательствами, а именно:

а) недостоверными показаниями И. Пономарева и Нехорошева Ю.Н., имеющими признаки примитивной фабрикации одним и тем же лицом, скопировавшим текст показаний путем copy-paste. Кроме того, показания этих лиц не могут быть приняты судом во внимание, поскольку участия в деятельности ИГПР «ЗОВ» эти лица, по их собственным словам, после 2013 года не принимали;

б) недостоверными показаниями сотрудника полиции Власова П.П., которые опровергаются им же самим представленными аудио- и видеозаписями бесед с Парфеновым В.Н., а также протоколам осмотра предметов (документов) от 27.07.2015;

в) полученными с нарушением права на защиту заключениями экспертов №№ 390 э/2, 3 э/2, 643 э/2, 1824 э. Кроме того, выводы экспертиз 390 э/2 и 643 э/2 о якобы сходстве целей и задач АВН и ИГПР «ЗОВ» противоречат друг другу, выводы экспертиз 390 э/2, 643 э/2 и 1824 э содержат недопустимые правовые оценки, что прямо противоречит Постановлению Пленума Верховного Суда N11 от 28.06.11.

2.9. Нарушение следствием, прокуратурой и судом требований ч. 2, 4, 5, 6 ст. 109, а также ч. 2 ст. 221, ч. 6 ст. 236 УПК, выразившееся в незаконном продлении меры пресечения в виде содержания под стражей свыше предельного срока в 1 год при условии предъявления законченных расследованием материалов уголовного дела с опозданием в 2 месяца (27.08.2016).

2.10. Неправильным применением уголовного закона и нарушение требований Общей части УК РФ, выразившееся в отсутствии достоверно установленного времени начала и окончания «преступления». Как отмечено выше, временем начала «преступления» не может считаться октябрь 2010, поскольку на тот момент МОД «АВН» не было запрещено вступившим в законную силу решением суда. Кроме того, преступление по ч.1 ст. 282.2 УК РФ ошибочно истрактовано судом как длящееся, в то время как и организация деятельности МОД «АВН», и организация деятельности ИГПР «ЗОВ» являются единичными (моментными) событиями и завершены в момент образования объединения путем регистрации или иным способом.

Как следует из представленных суду доказательств, деятельность ИГПР «ЗОВ» была организована не позднее 20.07.2009 в рамках зарегистрированного межрегионального общественного движения «ЗОВ» (МОД «ЗОВ»), при этом 02.11.2010 МОД «ЗОВ» предоставило самостоятельность ИГПР «ЗОВ». Согласно ч. 2 ст. 9 УК РФ, «временем совершения преступления признается время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий». Последующая после организации деятельность ИГПР «ЗОВ» является последствием организации этой деятельности МОД «ЗОВ». Значит, в силу отсутствия на протяжении более 6 лет (с июля 2009 по июль 2015) каких-либо претензий со стороны правоохранителей к ИГПР «ЗОВ» или ее материнской структуре МОД «ЗОВ» деятельность ИГПР «ЗОВ» является легитимной.

Рассмотрим с другой стороны. По мнению стороны обвинения, началом совершения преступления является конец октября 2010 года, в 2010 году преступление, предусмотренное ст. 282.2 ч. 1 УК РФ было в редакции ФЗ-377 от 27.12.2009 года и предусматривало санкцию связанной с лишением свободы до 3-х лет, что являлось преступлением средней тяжести, впоследствии редакция ст. 15 УК РФ изменилась и данное преступление уже являлось небольшой тяжести. В соответствии со ст. ст. 9, 10 ч. 1 УК РФ и Постановления Конституционного суда РФ от 20.04.2006 года №4-П должна применяться редакция ст. 282.2 ч. 1 УК РФ в той редакции, которая действовала на момент начала совершения преступления. Поскольку срок давности события «преступления» истек уже в 2012 году, и никаких претензий к ИГПР «ЗОВ» не поступало, это означает полную легитимность данного объединения.

Таким образом, даже если предположить, что подсудимые виновны в инкриминируемых деяниях по ст. 282.2 ч. 1 УК РФ, обвинительный приговор в отношении них в любом случае является незаконным в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

2.11. Неправильным применением №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», а именно: трактовка «экстремистских материалов» как незапрещенных материалов, лишь имеющих, с чьей-то субъективной точки зрения, признаки экстремизма.

В реальности, согласно №114-ФЗ, экстремистскими являются только такие материалы, которые запрещены вступившим в законную силу решением суда. Как отмечалось выше, никаких доказательств распространения кем-либо из подсудимых уже запрещенных материалов суду не представлено.

2.12. Приговор суда попирает предусмотренное ст.ст. 3, 32 Конституции право на участие в подготовке референдума и доказывает факт совершения в отношении подсудимых тяжкого экстремистского преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 141, – воспрепятствование праву на выдвижение инициативы и подготовку референдума путем заведомо незаконного преследования и пытки тюрьмой.

Участие в подготовке референдума, по обвинению в котором фактически преследуются осужденные, не является ни экстремизмом, ни каким-либо правонарушением. Наоборот, это воспрепятствование участникам ИГПР «ЗОВ» и подсудимым в праве на реализацию инициативы референдума путем заведомо незаконного преследования и пытки тюрьмой, учитывая положения п. 11, 12 ч. 2 ст. 4 № 50-ФКЗ «О референдуме РФ», и является не только попранием ст. ст. 3, 32 Конституции РФ и уголовным преступлением по ч. 2 ст. 141 УК РФ, но и, согласно п. 6 ч. 1 ст. 1 №114-ФЗ, экстремизмом.

По сути это в отношении преследуемых, участников ИГПР «ЗОВ» и многих других граждан России под видом борьбы с экстремизмом как раз совершается тяжкое экстремистское преступление .

В отношении подсудимых экстремистским сообществом, организовавшим и осуществлявшим заведомо незаконное преследование и пытку тюрьмой, за 2 года совершен целый ряд преступлений, предусмотренных cт.ст. 210, 282.1, 141, 144, 128, 136, 275, 285, 285.1, 286, 299, 301, 302, 303, 305, 307 УК РФ.

Материалы дела ни суд, ни прокуратура практически не исследовали, ограничившись пролистыванием бумаг. А зря! В материалах дела самим следствием собраны более 463 документов, свидетельствующих о фабрикации уголовного дела и заведомой невиновности подсудимых. Ещё 50 материалов и свидетельств в копилку доказательств незаконности нашего преследования внесено защитой. Всего таких доказательств суду представлено более 510, каждое из которых в отдельности является основанием для оправдания и немедленного привлечения самих преследователей к ответственности.

В злодеяниях указанного организованного преступного сообщества оказались замешаны более 170 лиц, которые в угоду своих алчных карьерных интересов преступно подорвали проведение референдума об ответственности власти. Эти лица, формально названные судьями, прокурорами, следователями, сотрудниками полиции, под видом борьбы с экстремизмом лишили граждан России права на инициативу референдума и оценку органов власти. Признаки преступной деятельности многих из этих лиц были отмечены уже на предварительном заседании Мухиным Ю.И., а также в прениях Парфеновым П.В.

Приговор судьи Тверского суда Криворучко А.В. также имеет признаки очередного акта тяжкого экстремистского злодеяния по воспрепятствованию референдуму об ответственности власти перед народом и законной журналистской деятельности. Данный незаконный и необоснованный приговор противоречит интересам России, направлен на обслуживание интересов безответственной и погрязшей в коррупции бюрократии и подрывает легитимность референдумов в Крыму и на Донбассе.

Исходя из вышеизложенного и руководствуясь ст.ст. 7, 14, 389.15-389.18, п. 2 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ,

ПРОШУ:

1) Приговор Тверского районного суда г. Москвы от 10.08.2017 по уголовному делу по обвинению Мухина Ю.И., Парфенова В.Н., Соколова А.А., Барабаша К.В. по по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ – отменить;

2) Мухина Ю.И., Барабаша К.В., Парфенова В.Н. и Соколова А.А. по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ – оправдать;

3) В отношении следователя Талаевой Н.А., сотрудников полиции, СК, прокуратуры, судов и иных лиц, задействованных в заведомо незаконном преследовании и лишении свободы, – вынести в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 29 УПК РФ частное определение, в котором обратить внимание соответствующих организаций и должностных лиц на воспрепятствование конституционному праву граждан на реализацию инициативы референдума, совершение деяний, подпадающих под признаки тяжкого экстремистского преступления по ч. 2 ст. 141 и иным статьям УК РФ, а также потребовать принятия соответствующих мер.

Соколов А.А.