Следствие с судами гнёт свою линию

На каждом продлении меры пресечения (ареста) и ее обжаловании у арестованных по «делу референдума» звучит что-то новое.

30.05.16 г. в Мосгорсуде, обжалуя очередное продление ареста и нахождение в СИЗО, участвующий в судебном заседании по телемосту Барабаш К.В. начал с того, что в очередной раз потребовал допустить к нему адвокатов Чернышёва А.С. и Суханова А.А., с которыми он давно заключил соглашение, но которых по сей день не пускают к Барабашу ни в СИЗО, ни даже в судебные заседания. Кстати Чернышёва следователь Талаева Н.А. не только в нарушение УПК РФ отвела от защиты Барабаша, но и пытается допросить, несмотря на адвокатский иммунитет, в качестве свидетеля по тому же делу. Барабаш зачитал следующее ходатайство:

Особенность дела, в рамках которого проводится сегодняшнее судебное заседание, в том, что против меня, одного из организаторов в РФ референдума о принятии закона, по которому высшие органы власти станут напрямую отвечать перед народом, – против меня выступает организованное сообщество должностных лиц, противников такого референдума, длительное время препятствующих участию в нем граждан и знающих о преступном характере своих действий, в том числе против меня, потому жаждущих лишить меня возможности полноценно защищаться от их противоправных преследований. Для этого меня с грубейшими нарушениями поместили и удерживают в СИЗО, чтобы максимально затруднить мне знакомство с фабрикуемыми ими материалами и своевременное обжалование этих действий. А следователь, зная о большом опыте в подобных делах адвоката Чернышева, вынесла незаконное постановление об его отводе, грубо поправ мои конституционные права, установленные ст.48 Конституции РФ и мои права обвиняемого, установленные ст. 47 УПК РФ, ч.1 ст. 50 УПК РФ и ч. «С» ст. 6.3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Цитирую: «Защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого». Это УПК РФ. И вот: «Каждый имеет право ... защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника.» Это Европейская конвенция. А вот реальность: выбранные мною защитники, с которыми у меня заключено соглашение, не допускаются к моей защите, я лишен конфиденциальных свиданий с ними без ограничения числа и времени таких свиданий. Ведь не только Чернышева не допускают ко мне сотрудники ФСИН, ссылаясь не отсутствие разрешения от следователя. Сотрудники ФСИН не допускают ко мне и адвоката Суханова, с которым на мою защиту также заключено соглашение. Не допускают по надуманным основаниям. А ведь я от Чернышева и Суханова не отказывался и соглашение с ними не расторгал.

Обращаю внимание, что помощь Чернышев нужна мне в данном заседании для указания на незаконность и необоснованность доводов следствия о необходимости продлить мне меру пресечения, а не для защиты по делу, в котором мне сфабрикован статус обвиняемого. Мы не разбираем дело по существу, у меня нет необходимости доказывать свою невиновность, а значит, даже некие не существующие, но предполагаемые следствием противоречия с другими обвиняемыми по делу, которых ранее защищал Чернышев, не могут помешать ему защищать меня в нынешнем заседании от несправедливой меры пресечения. Тем более, что Чернышев уже защищал меня по другому делу и навещал меня несколько раз уже в СИЗО с разрешения того же следователя Талаевой, будучи в то же время отведенным той же Талаевой от защиты меня по делу, по которому я был в это СИЗО помещен.

Нет нормы права, запрещающей мне заключить соглашение с адвокатом, даже если его кто-то попытался отвести, как и нет нормы права, разрешающей разрывать мои соглашения с адвокатом ввиду лишь того, что адвоката кто-то пытается отвести (кроме меня самого). Зато есть п.4 ч.2 ст. 389.17 УПК РФ, согласно которой нарушение права обвиняемого пользоваться помощью защитника является таким существенным нарушением процессуального закона, которое ведет к отмене судебного решения. Повторю: для оказания мне юридической помощи в нынешнем заседании с Чернышевым и Сухановым заключены соглашения, по которым их работа оплачивается!

Ввиду вышесказанного прошу суд реализовать меры, предусмотренные ст. ст. 11 и 16 УПК РФ, предоставить возможность посещения меня защитой в СИЗО и обеспечить возможность выбранным мною защитникам Чернышеву и Суханову защищать меня в текущем судебном заседании, предоставить им возможность безпрепятственно оказывать мне юридическую помощь, в том числе в СИЗО, а также полноценно подготовиться нам с ними к данному судебному заседанию.

Судья Мосгорсуда Александрова С.Ю. в этом ходатайстве отказала и, естественно, получила от Барабаша отвод, который, естественно, посовещавшись сама с собой, не удовлетворила. После Барабаш обратил внимание Александровой на совершенные судьями Хамовнического райсуда Москвы Сыровой и Похилько однотипные преступления – служебные подлоги, направленные против Барабаша – и потребовал запротоколировать эти заявления о преступлениях с целью дальнейшего рассмотрения протокола судебного заседания в соответствии со ст. 141 УПК РФ, как основания для регистрации сообщения о преступлении и возбуждения соответствующего уголовного дела. Суть преступных деяний Сыровой и Похилько, чью деятельность курирует 7 судебный состав апелляционной инстанции Мосгорсуда по уголовным делам, ясна из сделанного Барабашом заявления:

18.03.16 в Хамовническом райсуде г. Москвы мне продлял меру пресечения судья Похилько по делу 3/2-68/16. В том судебном заседании помимо прочего я ходатайствовал о том, чтобы судья обеспечил моё право на защиту с помощью выбранного мною защитника Чернышёва, а адвокату Чернышёву, соответственно, обеспечил возможность защищать меня в том судебном заседании. Кроме того, в том заседании я сделал заявление о преступлении против моих интересов судьи Сыровой, которое просил приобщить к материалам дела.

Однако Похилько был заинтересован в нарушении моих прав, потому в ходатайстве об обеспечении моего права на защиту отказал, а также отказался приобщить к делу моё заявление о преступлении Сыровой с ходатайством о росписи в протоколе о предупреждении об уголовной ответственности за заведомо ложный донос и вообще рассматривать это ходатайство, несмотря на то, что ст ст. 119, 120 УПК РФ требуют в таких случаях приобщения к материалам дела письменного ходатайства, направленного на обеспечение любых прав и законных интересов заявителя, и несмотря на то, что ст. 141 УПК РФ требует в таких случаях делать отметку в протоколе о предупреждении об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, независимо от того, протокол ли это следственных действий или судебного заседания.

Для сокрытия этих нарушений Похилько фальсифицировал протокол судебного заседания, в том числе изменив содержание того, о чем я ходатайствовал. В моём ходатайстве о праве на защиту с помощью Чернышёва я ходатайствовал обеспечить возможность Чернышёву защищать меня в судебном заседании, а Похилько написал в протоколе, будто я ходатайствовал обеспечить возможность Чернышёву заслушать меня в судебном заседании. И даже получив мои замечания на протокол от 6.04.16 г. Похилько 27.04.16 г. вынес постановление об отклонении моих замечаний, в котором заявил, что (цитирую): ...протокол составлен полно, правильно и соответствует ходу судебного заседания, при этом суд отмечает, что замечания на протокол судебного заседания не служит средством исправления содержащихся в протоколе судебного заседания явных технических ошибок и описок.

Процитированная ложь Похилько опровергается материалами судебного заседания от 18.03.16 г., замечания на протокол которого я подавал. В материалах присутствует упомянутое выше ходатайство, поданное письменно и содержащее в крайнем абзаце просьбу обеспечить возможность Чернышёву именно защищать меня, а не заслушать, как оказалось выгодно указать Похилько в протоколе наряду с другой ложью.

Таким образом, подлог Похилько подтверждается материалами самого дела 3/2-68/16. Учитывая, что ранее в этом же Хамовническом суде я уже сталкивался с подлогом судьи Сыровой, а до этого с подлогом судьи Фильченко, налицо признаки нарушения моих прав должностными лицами, судьями в составе группы, организованной с преступными целями.

Поэтому я, пользуясь ст. 141 УПК РФ, прошу внести в протокол сегодняшнего судебного заседания моё сообщение о преступлении Похилько, а именно: о совершении им 27.04.16 г. служебного подлога, выразившегося во внесении в протокол судебного заседания от 18.03.16 г. по материалу 3/2-68/16 заведомо ложных сведений, повлекших существенное нарушение моих прав, в первую очередь права на защиту, и в отклонении им моих замечаний на этот протокол, несмотря на то, что обоснованность замечаний подтверждается самими материалами дела 3/2-68/16. Подтверждаются они, кстати, и циничным намёком Похилько в постановлении об отклонении моих замечаний на протокол: намёком, что если в протоколе какая-то информация и не соответствует действительности, то якобы не моё, заявителя, собачье дело пытаться это исправить какими-то замечаниями, несмотря на то, что моё право на это установлено ст. 260 УПК РФ.

Также я прошу обозреть не приобщенное Похилько заявление о преступлении Сыровой и в соответствии со ст. 141 УПК РФ внести в протокол сегодняшнего судебного заседания моё сообщение о преступлении Сыровой, а именно: о совершении ею 29.02.16 г. служебного подлога, выразившегося во внесении в протокол судебного заседания от 19.01.16 г. по материалу 3/2-16/16 заведомо ложных сведений, повлекших существенное нарушение моих прав, в первую очередь права на защиту, и в отклонении ею моих замечаний на этот протокол, несмотря на то, что обоснованность замечаний подтверждается самими материалами дела 3/2-16/16.

Об уголовной ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст. 306 УК РФ мне известно, прошу внести это моё заявление в протокол, приобщить его к материалам дела и обеспечить мне возможность расписаться о предупреждении об уголовной ответственности в протоколе сегодняшнего судебного заседания, как того безусловно требует ч. 6 ст. 141 УПК РФ.

Это заявление Александрова приобщать к материалам дела отказалась, не взирая на прямую связь проделанного Похилько подлога и фальсификации протокола с его итоговым неправосудным решением, которое как раз и обжаловалось под председательством Александровой. Но факт нарушения права Барабаша на защиту в деле остался, что дает достаточные основания для отмены решения самой Александровой. Что касается Похилько с Сыровой – циничная подтасовка значимых фактов по рассматриваемым им делам послужила основанием для отдельных обращений Барабаша по этим фактам в Следственный комитет и в Квалификационную коллегию судей (см. приложение к статье файлы) – 2 органа, способных привлечь судей если не к уголовной (в порядке 144-145 статей УПК РФ), то хотя бы к дисциплинарной (в порядке 22 и 25 статей ФЗ № 30 от 14.03.2002 «Об органах судейского сообщества в РФ») ответственности.

Ну, а затем Барабаш изложил истинные причины правовой коллизии с экспертным признанием тождества целей и задач ИГПР «ЗОВ» и АВН, произошедшим в процессе следствия по делу. Итоги судебного доклада Барабаша неутешительны и были предсказуемы: дело против Барабаша, Мухина, Парфенова, Соколова фабрикуется из соображений корысти и страха прихлебателей действующего в стране режима. Вот, что поведал Барабаш:

Уже не один месяц, как суды первой и апелляционной инстанций, то есть, Хамовнический райсуд столицы и Московский городской суд, оценивая мнимые необходимость и законность назначения участникам ИГПР «ЗОВ» меры пресечения, идут на поводу у следствия и изолируют сторонников референдума «За ответственную власть», препятствуя законной, не противоправной деятельности ИГПР «ЗОВ» по организации того же референдума, что организовывала ранее неправосудно запрещённая АВН.

Понимаете, раньше ведь про АВН говорили: мол, организация с благой целью, хотела обеспечить на каждых выборах оценку деятельности президента и Думы по итогам деятельности последних, чтобы весь народ выносил им вердикт, и президент с депутатами, соответственно, получали за свою успешную работу звание Героя России. (А у нынешних суда с прокуратурой ведь нет сомнений, что из трёх предусмотренных АВН вариантов вердиктов: «наградить», «наказать» и «без последствий» – народом для президента и депутатов был бы выбран вариант «наградить»? Верно?) Так вот. У АВН была благая цель, но АВН позволила в неустановленное время в неустановленном месте неустановленным личностям раздать от своего имени какую-то листовку, где несогласные с референдумом по принятию Закона о вышеописанном Суде народа назывались организмами. Вроде как кто за ответственную власть – человек, а кто против ответственной власти – организм. И организмы, кормящиеся в правоохранительных органах, сочли эту листовку разжигающей рознь в обществе, и организмы эти запретили АВН за этакое разжигание. Разжигание это с некоторых пор называется в РФ экстремизмом.

Таким образом, АВН со своим зажигательным референдумом пришлось отдохнуть. Ведь референдум – он когда ещё будет у АВН, а экстремизм уже у АВН обнаружен, аккурат с раздачей листовки. Листовки, запрещённой, кстати, только на следующий год после её раздачи. Но АВН или кто там листовку раздавал, должны были предугадать запрет листовки, а раз не предугадали, то значит, опасны своей беспечностью и должны быть запрещены. Чтоб больше не разжигали ненависть к безответственным организмам.

Но! (Смотрим на предоставленные следствием материалы по назначению и продлению меры пресечения.) Эксперты ГБУ г. Москвы «МИЦ» (это Московский исследовательский центр) Баранов, Щенникова и Носик по заказу ГУПЭ МВД под руководством енерала полиции Морозова провели исследование и разобрались: цели АВН и ИГПР «ЗОВ» совпадают, и это не раздача листовок про организмы – а таки референдум. Сотни бывших бойцов АВН вскинули головы: оказывается, как следует из этой экспертизы, у АВН не было экстремистских целей, и никто бойцов АВН экстремистами теперь считать не может, раз не было у АВН даже такой цели, как раздача той самой листовки, а была таки цель организовать референдум, что подтверждает экспертиза «МИЦ». Жаль, что эта экспертиза енералу Морозову понадобилась только недавно, но лучше поздно, чем никогда!

А что ещё значит эта экспертиза? Значит, что запретившие АВН судья Мосгорсуда Казаков и согласившиеся с ним в апелляционном рассмотрении трое судей Верховного суда: Горшков, Пчелинцева, Момотов – запретили АВН, исходя из навязанной им ложной убеждённости о целях АВН, то есть, незаконно. А бойцы АВН имеют право по этим вновь открытым енералом Морозовым бстоятельствам обратиться в суд с требованием отменить решение Мосгорсуда по запрету АВН и возобновить деятельность АВН.

А это не просто будет возобновление деятельности ранее запрещённой хорошей организации. Это значит, что какой-то судья будет вынужден возобновить деятельность организации, цели которой, исходя, опять же, из той же экпертизы «МИЦ», те же самые, что и у ИГПР «ЗОВ». Да, но ведь в организации ИГПР «ЗОВ» уже пытаются обвинить Мухина, Парфёнова, Соколова, меня и именно потому, что по мнению следственного комитета и вновь примкнувшей к нему (как в старые добрые времена) прокуратуры организация ИГПР «ЗОВ» приравнивается к организации экстремистского сообщества!

Получается, что суд, который, опираясь на экспертизу «МИЦ», возобновит и тем самым организует деятельность АВН, совершит то же преступление, что вменяется Мухину, Парфёнову, Соколову и мне по ч.1 ст.282.2! Такая чудовищная развязка нашего дельца не позволяет считать складывающиеся в нём противоречия неким забавным казусом. Полагаю, в этом деле такой вот капкан для судей поставлен намеренно, а автором его, думаю, являются лица, получающие выгоду с каждого вновь выявленного экстремистского преступления: руководство центра «Э», в том числе енерал Морозов! Который собрал достаточно материала для обвинения в экстремизме и участников ИГПР «ЗОВ», организующих такой же референдум, что и запрещённая АВН, и участников АВН, которые после возобновления деятельности АВН вернутся в её ряды, и возобновивших деятельность запрещённой за экстремизм АВН судей, вынужденных учесть экспертизу «МИЦ», и запретивших АВН судей Казакова, Горшкова, Пчелинцеву, Момотова, воспрепятствовавших своим запретом участию граждан в референдуме, и лишающих организаторов референдума ИГПР «ЗОВ» свободы судей Хамсуда вместе с ходатайствующими об этом сотрудниками следствия и прокуратуры, опирающихся, как ни странно, на ту же самую экспертизу «МИЦ».

И почему только такие вот енералы, как Морозов, грузят суды вот такими своими экстремистскими хотелками? Да потому что их кукловодам выгодно, чтобы суд не был по-настоящему независимым, служащим только кормящему его народу. Кукловодам выгодно специально подводить судей «под монастырь», чтобы каждый судья знал свой шесток, трясся за содержание заведённой на него персональной папочки и поскорей превращался в послушного кивалу, зависящего в своих решениях не от справедливости и закона, а от вышестоящего начальства, в любой момент имеющего возможность крепко подпортить, а то и прекратить карьеру неудобного судьи по факту наличия в этой карьере вот таких вот казусных либо навязанных сверху неправосудных решений. Решений, зачастую легко попирающих писанный в Конституции РФ, в УК и в УПК закон, потому что настоящий закон, как известно, есть не справедливый регулятор общественных отношений, а воля, точнее диктатура, правящего класса.

А сегодня правящим классом являются не люди созидательного труда, а перебирающие бумажки и перепиливающие результаты чужого труда бюрократы. И на сегодня единственный мирный способ справиться с этой бюрократией заключён в законодательной инициативе ИГПР «ЗОВ» – организации, которую государственная бюрократия жаждет уничтожить любой ценой. Печалька!