О серии первой:
ЛОЖНЫЕ ФЕТИШИ ПЕРЕСТРОЕЧНЫХ ГЛУПЦОВ
Идейная пустота перестройки, обнажившаяся с отрицанием марксистско-ленинской философии, достаточно быстро стала заполняться самым экзотическим интеллектуальным мусором, собираемым по историческим помойкам и отхожим местам, вопреки всем требованиям этической гигиены. Вещи, которые во времена «тоталитаризма» считалось неприличным даже обсуждать, становились модными трендами и маркерами свободомыслия, давали пропуск на телеэкран, в популярные журналы, гарантировали популярность невесть откуда взявшимся пронырливым оракулам и мессиям.
Пошлой была сама идея перемен, идея алчности и корысти, индивидуализма и успеха, предлагаемой вместо «устаревших» ценностей солидарности, братства, единства и равенства. Пошляками были видные «академики», лауреаты нобелевских премий, «ученые»-экономисты, писатели, публицисты, политики, президенты, «узники совести» – седоголовые «божьи одуванчики», «творческая интеллигенция», пародисты, юмористы, куплетисты, балерины, артисты и прочие виолончелисты. Советское общество эпохи гласности и перестройки захлебывалось в половодье самоуверенной глупости, горластого невежества, удивительной наивности и простодушной доверчивости к самым эпатажным суждениям новоявленных авторитетов.
Тем не менее, пусть на примитивном, обывательском уровне, всё же определенная полемика велась по концептуальным вопросам общественного устройства. Рынок – план, конкуренция, демократия, свобода, плюрализм и прочие, не первой свежести идеи были в ходу у продвинутых писателей и журналистов того времени. И лишь одно мешает причислить их умы к великим – ускользнувшая от них Истина, совершенно равнодушная к популярности, ученым званиям, регалиям, высоким должностям и славе. Потому ценности в тех идейных пустоцветах оказалось не больше, чем в спорах средневековых схоластов о «двойственности истины», одна из которых основана на науке, а другая на вере. Из чего следует что, поскольку верований всяких тьма, то речь впору вести о «множественности истин» на бесплодные обсуждения которых можно потратить целые столетия.
Вековые перспективы рыночных идеалистов явно не устраивали, и, выдав свои убогие верования за Истину, засучив рукава, с куражом и азартом молодые «реформаторы» принялись за дело. Приватизация, либерализация, демократизация, всяческие «права» и «свободы» ударными темпами насаждались не в силу какой-то экономической необходимости, шли не от реальной жизни, а являлись отражением вкусовых пристрастий и наивных, идеалистических представлений выродившейся партийной номенклатуры о должном. И неважно, что «истина» нашлась на смердящей помойке, в отхожем месте Истории, рядом с монархическими и феодальными гербами, рабскими цепями, ростовщиками, купцами, холопами, частной собственностью и примитивным мелкотоварным производством. Главным было то, что эта «истина» была выгодной партийной бюрократии, была «своей», позволяла «обосновывать» собственную привилегированность, оправдать неравенство, как естественные и неизбежные спутники всякого «цивилизованного» общества.
Однако, как говорил один бдительный персонаж в популярной комедии, «меня терзают смутные сомнения». Каким-то чудесным образом «истина» совместилась с выгодой, с социальным паразитизмом и даже крайней неэффективностью экономики, хотя именно на экономические «преимущества» «рынка» напирали бойкие «реформаторы», круша плановое советское производство, а заодно и собственную страну. В спешке они даже «забыли» объяснить людям, что такое «эффективность», которой так не хватало Госплану, откуда она возьмется в условиях «рынка» и какими единицами будет измеряться. Ведь самым «эффективным» экономическим деянием является кража. Минимум затрат, максимум прибыли.
Близко к краже расположено такое «эффективное» явление как грабеж колоний, порабощение целых народов сначала грубой военной силой, а впоследствии более гуманной «мягкой» силой, сочетающей в себе последние достижения информационных технологий, социальной инженерии, пропаганды, подкупа «элит» и прочих хитростей, что раньше коммунистами с неприличной откровенностью именовалось политикой неоколониализма.
Было ли у советского руководства понимание того, что наши западные «партнеры» и «друзья», устремившие алчущие взоры на советские просторы, на наши недра, пашни, леса, всего лишь хотят прибрать к своим рука наши богатства? Или они всерьез верили в «демократию», «плюрализм», «права человека», «свободу», «конкуренцию», над чем смеялись образованные люди еще в середине XIX века? Которые зрили в корень и немедленно вопрошали – Cui prodest? Кому выгодно? Неужели Горбачев не понимал, что его использует в своих интересах матерый классовый враг, а все эти пышные слова и декларации могут производит впечатление лишь на столичных простаков и интеллектуальных фриков, типа, «творческой интеллигенции»? Что вся та перестроечная говорильня к истине имеет такое же отношение, как погода на Марсе к урожаю зерновых в Поволжье?
Истина единственна. Не бывает отдельных «правд» Петрова, Сидорова, родного села, города, социальной группы или класса. Не бывает разных таблиц умножения к удобству частных пользователей. Истина всегда выгоднее лжи, если иметь в виду всё общество, а не отдельных пронырливых особей. В политэкономии истина находится в результате анализа способа общественного производства, связанного с историческим развитием производительных сил. То, что было истинным в эпоху мелкотоварного производства, может стать ложным с переходом капитализма в монополистическую фазу. Что считалось естественным и незыблемым при раннем капитализме, в пору его заката выглядит уже непростительным анахронизмом и дикостью. И дело не только в этической неприемлемости отношений конкуренции, соперничества и унизительной борьбы за существование в человеческом обществе, но и в крайне низкой производительности общественного труда, в ресурсной расточительности, в самых гибельных экологических последствиях, обусловленных «свободной игрой рыночных сил».
В любой системе координат есть точка начала отсчета. Есть она и в этике, в которой центром отсчета является человек. Человек есть высшая этическая ценность, и было бы глупо это оспаривать. Прямым следствием такого положения является требование безусловного равенства людей. Не могут же «высшие ценности» быть неравными! Тогда это уже не высшая ценность, а нечто иное, что может быть измерено и сопоставлено по отношению к другим членам общества. Равенство является экономической основой самой Справедливости. Равенство может быть реальным, положенным в основу общественного порядка, а может быть мнимым, декларативным, блудливо представляемым как «равноправие», «равные возможности» и прочими «правами человека», которые подразумевают «свободу» каждому равно воровать, равно обогащаться, равно торговать и равно лгать.
Все эти «свободы» направлены на получение частного преимущества, достижение привилегированности, следовательно, радикально противоречат принципу равенства. Поэтому буржуазным пропагандистам следует либо открыто признать то обстоятельство, что человек не есть высшая ценность, либо что все эти уловки со «свободами» всего лишь отработка своего пайка, интеллектуальное лизание сапога господина, который снисходительно бросает им объедки со стола согласно усердию каждого.
В чем проблема современного монополистического капитализма? В отсутствии конкуренции. Пару веков назад новый капиталистический способ общественного производства, основанный на частной собственности, свободной конкуренции, равноправии товаропроизводителей, позволил достичь небывалого роста производительных сил общества в рекордно короткие сроки. Сброшенные оковы феодализма, сословного общества раскрепостили творческие силы, дремавшие в народе столь убедительно, что казалось, ничего справедливее и совершеннее капитализма быть не может. Но всякая конкуренция в конечном итоге ведет к монополии. Что дальше? С кем конкурировать? Монополии, пользуясь своим положением, преследуя частные интересы своих собственников, могут всячески снижать издержки, за счет ухудшения потребительских качеств продукции, сокращения расходов на зарплату и произвольного повышения цен, никак не сообразуясь с такой неэкономической категорией как совесть. И это видели не только Маркс с Энгельсом. Выступая недавно на заседании дискуссионного клуба «Валдай» наш Президент также отметил:
Все говорят, что существующая модель капитализма, а это сейчас основа общественного устройства в подавляющем большинстве стран, исчерпала себя. В её рамках нет больше выхода из клубка все более запутанных противоречий.
Каким образом следует устранить те противоречия капиталистического способа производства, которые бы, во-первых, гарантировали бы равенство, следовательно, справедливость в обществе, а во-вторых, позволили бы радикально, в разы, поднять производительность труда?
Диагноз капитализму поставлен, рецепт лечения давно известен. Следует интегрировать всю экономику в единый плановый, следовательно, нетоварный народнохозяйственный комплекс, принадлежащий на равных правах всем членам общества. Это главное условие и, вместе с тем, самое сложное, поскольку прямо посягает на классовые интересы собственников средств производства, «свободных товаропроизводителей», совсем не горящих желанием расстаться со своим привилегированным положением и праздным образом жизни. И, разумеется, следует обеспечить реальное равенство людей, вне зависимости от их места в системе общественного разделения труда, квалификации, физических данных и т. д. И это не только равенство в распределении, но и равенство трудового участия, о чем часто «забывают» критики «уравниловки», полагающие, что «лодыри» и «бездельники» будут уравнены с добросовестными работниками. Равенство в труде и равенство в плате – таким должен быть принцип нового социалистического общества.
Как и любое производство, единый народнохозяйственный комплекс не нуждается в конкуренции своих внутренних подразделений между собой, напротив, единство технологического процесса объективно требует солидарности, сплоченности, координации деятельности всех трудящихся, отвечает самой природе человека, глубоко заложенной в него поведенческой социальности, берущей своё начало ещё в глубинах геологических эпох. Сама Природа, методом проб и ошибок, доказала, что выживанию вида более способствует солидарность, но не конкуренция. Рой, стая, племя, количественно складывающие усилия отдельных особей, получают серьезные качественные преимущества. Эволюционное развитие этого успешного способа организации жизни и позволило в конечном итоге выделиться человеку из животной среды. Нужно ли приводить конкретные примеры, подтверждающие сию неоспоримую истину?
Оказывается, в перестройку нашлись партийные «ученые», которые отважились публично усомниться в эффективности солидарности, а конкуренцию представить как естественное состояние общества, благотворно влияющее на его развитие! Да явиться под прожектора гласности не одним или двумя маргинальными фриками, а массово, ротами и батальонами, с ног до головы увешанными учеными званиями, степенями, наградами! Бусы туземцев в сравнении с их регалиями выглядели куда авторитетнее.
И что же? Где в нашем публичном пространстве продолжение той полемики, где доказательства убожества всех их заключений и основанных на них экономических новациях? Все больше разговоров о суетных событиях, о принятых законах, об очередных происшествиях, каких-то богемных разборках, но ни слова о причинах, порождающие все эти многочисленные следствия.
Еще один ложный фетиш перестроечных глупцов – т. н. «частная собственность». Логика в её обоснование была незатейлива. Предлагалось сравнение магазина где-то на Западе со скромным советским «продмагом». После чего делался торжествующий вывод – видите? Вот чего можно добиться в условиях частной собственности, конкуренции, материальной заинтересованности! И ведь срабатывало! В массовом сознании формировалось представление о благотворности внедрения подобной атрибутики скотного двора в советскую жизнь.
Никакого отношения ни частная собственность, ни конкуренция, ни «демократия» к наполняемости прилавков не имеет. Все блага современной цивилизации достигнуты благодаря Разуму и Труду человека, а не спекуляциями на фондовых биржах, не товарно-денежными отношениями, не кредитами и ипотеками. И то, что когда-то, при неразвитости производительных сил служило ускорению прогресса, сегодня уже давно является его тормозом. Все эти легенды о «конце истории», о «рынке», об «объективных экономических законах, придумывались буржуазной пропагандой, эффективности которой способствовали невежество и наивность советского партийного руководства. Благодушные вельможные простофили всерьез полагали, что со всех сторон окружены друзьями и «партнерами», которые только и заботятся о благе советских людей, укреплении Советского Союза, повышении эффективности его экономики и мощи вооруженных сил. Неудивительно, что такая публика легко поверила в «рынок», «конкуренцию», «демократию» и «права человека». Хорошо хоть, не в Деда Мороза…
О серии второй:
ПРО ВЛАСТЬ И КОСТЬ. МЫСЛИ БЫВШЕГО ЗАПУТИНЦА
1. Только зоология, ничего личного
У меня была собака, я её любил. Собака серьёзная – немецкая овчарка. Из тех, что охраняли один подмосковный военный аэродром. Как пошутил офицер, подаривший нам щенка: «Её родители самолётам на взлёте хвосты отрывали!»
Она меня тоже любила. Потому что я всегда следил за тем, чтобы в её мисках были вода и еда, а ещё подолгу гулял с ней в парке.
Несмотря на всю любовь и дружбу, однажды она меня всё-таки тяпнула. За руку, до крови. Просто потому, что я попытался отнять у неё кость с большущим куском мяса, которую она нагло стырила прямо из дачной сумки с продуктами. Сначала были рык, оскал и вздыбленный загривок, в которые я не поверил. А уж затем – молниеносный бросок и отпечаток зубов на ладони.
Я был тогда школьником и плохо разбирался в повадках млекопитающих хищников. Пришлось браться за книги, чтобы лучше понять свою псину и её инстинкты, особенно обостряющиеся в момент борьбы за сладкую борщевую косточку, стыренную у хозяев.
Так вот: реакция сегодняшней российской власти на гражданский протест (да и любую оппозиционность вообще) мне всё больше напоминает ту реакцию моей немецкой овчарки, масштабированную до размеров страны. В ней чистая зоология и первобытный инстинкт защиты стыренного катастрофически преобладают над разумом и элементарным здравым смыслом.
Рык, оскал, вздыбленный загривок, бросок, укус – именно такая поведенческая матрица стала нормой в отношении власти к протестующим. Граждан, реализующих своё конституционное право на мирные собрания и свободное выражение мнений, а также всех, кто пытается напомнить об ответственности чиновников перед обществом, атакуют стаи до зубов вооружённых силовиков. Людей избивают, фальсифицируют против них административные и уголовные дела, выписывают драконовские штрафы и сажают в тюрьму.
23 января, как известно, был поставлен абсолютный антирекорд путинской России: свыше 5 000 задержанных. 13 марта в Москве власть отправила в автозаки весь Форум независимых муниципальных депутатов, представлявший интересы избирателей 56 российских регионов. 21 апреля, в день выступления президента РФ перед депутатами Федерального собрания, были задержаны ещё около 2000 человек, причём многие из них были обычными прохожими. 22 мая в Новгороде полиция разогнала Всероссийский съезд муниципальных депутатов («Земский съезд»).
Сейчас, во время выборных кампаний в Госдуму и региональные парламенты, многих оппозиционеров просто отстраняют от участия в них по явно надуманным обвинениям. Против них развёрнута настоящая охота, жертвами которой становятся не только они сами, но и их близкие, друзья, сторонники и даже адвокаты.
Количество осуждённых за участие в протестах уже исчисляется тысячами. Параллельно Госдума штампует всё новые законы вполне пещерного свойства, дающие силовикам абсолютную власть над свободой, жизнью и собственностью любого гражданина.
Тот же разгул первобытных инстинктов наблюдается в информационном поле. Ряд оппозиционных СМИ либо просто закрыты как «экстремистские», либо объявлены «иноагентами». Политические ток-шоу, идущие на государственных телеканалах, окончательно превратились в джунгли. Здесь почти не осталось места цивилизованным дискуссиям, зато присутствуют бесконечные лай, ор и затыкание любого инакомыслия. Их наиболее оголтелые участники уже требуют массовых «зачисток» в духе репрессий 30-х годов, включающих «посадки» и «расстрелы».
ВОЗНИКАЕТ ОЩУЩЕНИЕ, ЧТО МЫ И ВПРАВДУ СКАТЫВАЕМСЯ В ОЧЕРЕДНУЮ ЭПОХУ ГОСТЕРРОРА, НО ПРИ ЭТОМ ИСПОЛЬЗУЮЩУЮ НОВЕЙШИЕ ТЕХНОЛОГИИ 21 ВЕКА.
2. Если не Путин, то кто?
Констатирую: столь мощный выброс звериной агрессии власти в сторону общества случился сразу после публикации 19 января с.г. фильма-расследования Фонда борьбы с коррупцией (ФБК) «Дворец для Путина. История самой большой взятки», уже набравшего свыше 118 миллионов просмотров на YouTube:
Фильм, как известно, посвящён частным дворцовым комплексам в Геленджикском районе (Прасковеевка, Дивноморское) и грандиозной инфраструктуре для их охраны и эксплуатации, включающей: погранзаставу ФСБ размером с серьёзную военную базу, бетонную стену по всему периметру, спецгазопроводы и ЛЭП длиной 22 километра через горные перевалы, причалы, вертолётные площадки, внушительные подземные и надземные сооружения, мощный комплекс правительственной связи, а также 8,5 тысяч (!) га наиболее ценных курортных лесов и берегов, незаконно изъятых из общественного пользования.
Их подлинным владельцем назван президент РФ – причём весьма убедительно, с демонстрацией документов, подробных схем финансирования и бесспорными доказательствами привлечения огромных государственных ресурсов для строительства и содержания этих полностью частных «спецобъектов», в разное время оформленных на некие ООО «Индокопас», «Лазурная ягода», «Лирус», «Рирус», «Комплекс», «Южная цитадель» и другие и имеющих в том числе и офшорные (кипрскую и швейцарскую) юрисдикции. Фильм, по сути, стал прямым обвинением Владимира Путина в тяжком коррупционном преступлении, не совместимом со статусом главы государства.
12 мая с.г. также вышло документальное расследование Андрея Захарова «Как меняли собственника дворца Путина», полностью подтверждающее факты январского расследования ФБК.
Опровергнуть эти факты власть так и не смогла. Её ответы поначалу сводились лишь к невнятным отговоркам вроде «Путин не фигурирует в документах – значит, не имеет к дворцам никакого отношения!», «Путину чужд всякой роскоши, у него лишь несколько костюмов « и т.п. На традиционный вопрос журналистов «Если не Путин, то кто?!» пресс-секретарь президента Песков отвечать отказался, заявив, что «называть имена владельцев было бы некорректно»(!) Кремль отказался разглашать имена владельцев дворца в Геленджике (interfax.ru).
Однако вскоре объявившиеся номинальные собственники дворцов и поместий под Геленджиком проблему лишь усугубили. Поскольку ими «внезапно» оказались Аркадий Ротенберг и Геннадий Тимченко, ближайшие друзья президента РФ и заодно долларовые мультимиллиардеры, сделавшие свои состояния исключительно на привилегированном доступе к госзаказам и «эксклюзивном» посредничестве при перепродаже российской нефти на Запад.
Ротенберг, как и Песков, нёс откровенную пургу, рассказывая про некий апарт-отель и планы по его дальнейшему коммерческому использованию – при этом абсолютно не смущаясь, что отбить столь колоссальные «инвестиции» ему удастся лишь лет через 200. Да и то если иметь в виду лишь стоимость самого дворца (более 100 миллиардов рублей) без инфраструктуры (ЛЭП, газопроводы, дороги, подземные тоннели, берегоукрепления и т.п.), которая очевидно дороже в разы.
И тут даже абсолютно лояльным Владимиру Путину гражданам стало ясно, что власть держит их за идиотов, а новоиспечённые «бенефициары» Ротенберг и Тимченко выступают лишь ширмой высочайшего злоупотребления. Ну, а экстренная посадка в тюрьму автора фильма и погром Фонда борьбы с коррупцией (с 9.06.2021 признан Мосгорсудом экстремистской организацией и запрещён на территории РФ) уже выглядят как вынужденное признание и, одновременно, грозное предупреждение от первого лица: «Да, это мои дворцы и поместья! А всем недовольным лучше заткнуться, иначе окажетесь там же, где Навальный!»
3. Этапы большого пути
Глядя на всю эту дворцово-бенефициарную историю, особенно вызывающую на фоне бедности и даже нищеты подавляющего большинства наших граждан, я поражаюсь не столько тотальному бесстыдству и лживости людей, называющих себя сегодня высшей российской властью, сколько их тотальной безграмотности. Такое ощущение, что опыт отечественной государственности, оплаченный жертвами и судьбами многих поколений, целиком прошёл мимо них.
Вот хоть ты тресни, хоть ты им кол на голове теши, но они с каким-то феноменальным упорством, МЕТОДИЧНО И ПОЭТАПНО РЕАЛИЗУЮТ ВСЁ ТОТ ЖЕ САМОУБИЙСТВЕННЫЙ СЦЕНАРИЙ, КОТОРЫЙ УЖЕ ДВАЖДЫ В ТЕЧЕНИЕ ОДНОГО СТОЛЕТИЯ ПРИВОДИЛ СТРАНУ К КАТАСТРОФЕ.
Этап первый, мобилизационный. В ситуации чрезвычайных угроз и вызовов, вызванных упадком государственности, вся полнота власти концентрируется в руках волевого и харизматичного вождя. Этот вождь («царь», «председатель Совнаркома», «генсек», «президент» и т.п.) берёт на себя ответственность за сохранение нации и модернизацию страны. Народ, осознающий судьбоносность момента, выдаёт «спасителю Отечества» и его команде безграничный кредит доверия и мужественно претерпевает все трудности и лишения ради общей победы.
Этап второй, коррупционный. За долгие годы пребывания на вершине власти фигура вождя (либо его преемников) раздувается до масштабов мифического полубога и общенационального символа веры, монопольно распоряжающегося всеми ресурсами государства и судьбой его граждан. Частью этого «священного права» он делится со своим управленческим классом, составляющим касту т.н. «новой аристократии». Как следствие, внутри страны возникает специфическая «зона сверхкомфорта» для избранных, всё сильнее обособляющаяся от реальности.
Этап третий, катастрофический. Процветание и безопасность «зоны сверхкомфорта» правящего класса становятся главными приоритетами государственной политики. Вертикаль власти, перенацеленная исключительно на обслуживание собственных интересов, утрачивает способность к решению по-настоящему государственных, общенациональных задач. Монополизм и вседозволенность верхов разнуздывают их самые низменные инстинкты, главный из которых – инстинкт безудержного захвата и присвоения материальных благ. Кастовая «зона сверхкомфорта», подобно раковой опухоли, разрастается и поглощает всё больше ресурсов – при этом накапливая всё больше проблем, которые, в свою очередь, расширяют зону неблагополучия обычных граждан. Количество накопившихся проблем и дисбалансов однажды переходит в качество. Кредит доверия власти обнуляется, она подвергается всё более жёстким критическим атакам. Система политического монополизма, замкнутая сама на себя, неизбежно идёт вразнос, создавая множественные очаги дестабилизации и в конечном итоге вновь обрушивая государство.
Ещё конкретней.
Российское дворянство, созданное Петром Первым как военизированное служивое сословие для быстрой модернизации страны, уже к концу 18 века превратилось в рабовладельческую касту, освобождённую от обязательной службы, уплаты налогов и каких-либо обязанностей вообще. На защите её исключительных прав и привилегий стояла вся мощь имперского государства, включая полицию, спецслужбы («Тайная экспедиция») и полумиллионную армию, беспощадно подавлявшую народные бунты и восстания. При Екатерине Второй, окончательно отпустившей дворян «на вольные хлеба», выяснилось, что на службе государству состоял лишь каждый седьмой из них, а остальные предпочитали праздную и расточительную жизнь за счёт крепостнической ренты и займов из казны под залог «крестьянских душ и имения». Большинство их помыслов не шли дальше обустройства комфортного быта в своих поместьях и в столицах империи – Санкт-Петербурге и Москве, а также развлечений на курортах Западной Европы. Недвижимость, предметы роскоши и прочие атрибуты дворянской «зоны сверхкомфорта» – вот те приоритеты, которыми они жили вплоть катастрофы 1917 года. Ещё при Николае I в государственном Дворянском банке, созданном исключительно для финансового спасения разоряющейся аристократии, оказалось заложено свыше двух третей всех дворянских поместий, а совокупный долг помещиков перед казной был равен двум (!) годовым бюджетам страны. Как замечал маркиз де Кюстин, посетивший Россию в 1839 году, «русский император является не только первым дворянином своего государства, но и первым кредитором своего дворянства...» По мнению Сергея Витте, министра финансов и затем премьер-министра Российской империи до 1906 года,
большинство наших дворян представляет собой кучку дегенератов, которые кроме своих личных интересов и удовлетворения личных похотей ничего не признают, а потому и направляют все усилия на получение милостей за счёт народных денег, взыскиваемых с обедневшего русского народа для государственного блага... В течение более чем десятилетнего моего управления финансами я очень мало мог сделать для экономического благосостояния народа, ибо не только не встречал сочувствия в правящих сферах, а, напротив, встречал противодействие...
Главным источником удовлетворения непомерных аппетитов дворян, составлявших 1,5 процента населения страны и владевших 3/4 всех её богатств, были податные сословия: крестьяне, мещане, цеховые ремесленники, рабочие и т.д. При этом единственным обоснованием всё более тяжкого налогового бремени были апелляции дворянской власти к «божественной природе» самодержавия, исключающей всякий контроль общества за его действиями и решениями. В царя как «помазанника божия» и его опорное сословие, безраздельно владевших страной, можно было только «свято верить», причём даже малейшее сомнение в их исключительных правах жестоко преследовалось и приравнивалось к мятежу и государственной измене.
Вы дали вовлечь себя в заблуждение и обман изменниками и врагами нашей Родины. Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить. Но мятежною толпой заявлять Мне о своих нуждах – преступно!.. –
возмущался Николай II сразу же после расстрела его войсками мирного шествия рабочих 9 января 1905 года, в результате которого погибли около 200 человек, включая женщин и детей. Для устрашения «мятежников» и бессудных расправ над ними власть создавала ультрарадикальные «национал-патриотические» организации вроде черносотенных «Русской монархической партии», «Союза Михаила Архангела», «Союза Русского народа» и т.п., в которых, по словам того же Сергея Витте, царь и его ближайшее окружение «искали спасения от революции». Прямым следствием политики поощрения дворянского паразитизма было лавинообразное накопление системных проблем – и такое же лавинообразное усиление атак (от информационных до террористических) на власть и её представителей. В феврале 1917 года самодержавие рухнуло под грузом собственных ошибок и преступлений и открыло дорогу к власти социал-радикалам, уничтожившим империю Романовых и весь её привилегированный класс. О степени деградации и оторванности от реальности «первого дворянина государства», арестованного Временным правительством в марте 1917 года, наглядно свидетельствует просьба Николая II к новой революционной власти оставить ему для спокойной семейной жизни Ливадийский дворец (!) в Крыму.
Кастовая «зона сверхкомфорта», функционирующая в режиме государства в государстве, была воссоздана советской номенклатурой – «новым дворянством» СССР, монопольно владевшим страной свыше 70 лет. Когда-то феноменально динамичный и успешный управленческий класс, в сжатые сроки модернизировавший Россию и добившийся превращения её в глобальную сверхдержаву, он уже к концу 70-х полностью утратил динамизм и сменил мировоззренческие приоритеты. В нём окончательно возобладали идеалы элитарного спецпотребления, не связанного с эффективностью принимаемых решений. К его услугам было всё: спецмагазины и спецраспределители (в том числе валютные), спецсанатории и спецполиклиники, спецдома и спецпосёлки, спецгаражи и спецаэродромы, спецфермы и спецохотхозяйства, спецкинотеатры и спецфонды для доступа к зарубежным фильмам, книгам и периодике, поездки за бюджетный счёт в капиталистические страны и многие другие недоступные обычным гражданам блага. Словосочетание «Управделами ЦК» было синонимом номенклатурного рая. На страже номенклатурных интересов стоял весь силовой блок государства, включая 480-тысячный отряд КГБ. Чем основательней власть обустраивала этот свой тщательно оберегаемый от общества «спецрай», тем скорее утрачивала мотивацию и способность к системной постановке и решению насущных государственных задач. Главным прикрытием её прогрессирующей некомпетентности стала пропагандистская накачка населения, объясняющая все внутренние проблемы происками внешних врагов и требующая не роптать, а по-прежнему «беззаветно верить в дело Партии, дело Ленина, дело Социализма!», а также ожесточённое преследование всех, кто позволял себе критику советского строя. Как следствие – усугубляющийся разрыв с реальностью, разложение руководящих кадров, фатальные ошибки и провалы в экономике, дискредитация государствообразующей идеологии, политическая дестабилизация и, наконец, очередное крушение государственности в начале 90-х, приведшее к власти либерал-радикалов, т.е. поборников «чистого» капитализма в его самых диких и бесчеловечных формах. Знаковым в этом смысле стало признание многолетнего главы КГБ, а затем (с 1982 по 1984 гг.) и генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова, отразившие всю неадекватность и оторванность от жизни правящего класса позднейшего СССР:
Мы не знаем страны, в которой живём!
4. На те же грабли
ИСТОРИЧЕСКУЮ ДИСТАНЦИЮ ОТ МОБИЛИЗАЦИИ ДО ДЕГРАДАЦИИ, НА ПРЕОДОЛЕНИЕ КОТОРОЙ РОССИЙСКОМУ ДВОРЯНСТВУ ПОТРЕБОВАЛОСЬ ДВЕСТИ ЛЕТ, А СОВЕТСКОЙ НОМЕНКЛАТУРЕ – ШЕСТЬДЕСЯТ, ПУТИНСКОЕ «НОВЕЙШЕЕ ДВОРЯНСТВО» ПРОСКОЧИЛО ЗА ДВАДЦАТЬ.
Этап первый, 1999-2008 гг.
В ситуации вооружённого конфликта на Кавказе, экономического коллапса и чрезвычайной угрозы развала государственности президент Ельцин, по факту, передал власть военным в лице офицера спецслужб Владимира Путина, занимавшему до этого должности директора ФСБ и секретаря Совбеза. Тот, опираясь на силовые структуры, сумел ликвидировать террористический режим в Чечне, обуздать оргпреступность и восстановить вертикаль госуправления, что спасло страну от уже начинавшегося распада. Государство вновь вернулось к исполнению своих обязанностей, почти утраченных при Ельцине: поддержанию обороноспособности и общественного порядка, сбору налогов, финансированию социальной сферы и т.д. Одновременно Путиным было заявлено решительное неприятие той структуры собственности, которая сложилась по итогам «дикой» приватизации 90-х и лишала страну всякого шанса на конкурентоспособное будущее:
Стратегические задачи укрепления и развития России последовательно излагались им в соответствующих программных статьях и выступлениях (статье «Россия на рубеже тысячелетий» от 30 декабря 1999 года, выступлениях перед депутатами Федерального собрания РФ 16 мая 2003 года, руководством Правительства РФ, Федерального собрания и Госсовета 5 сентября 2005 года, членами Госсовета в феврале 2008 года).
В них главный упор был сделан на «мысль государственную», т.е. укрепление государства как главного гаранта успешной модернизации страны и повышения благосостояния её народа. Другими важнейшими приоритетами он назвал создание сильного гражданского общества, уравновешивающего и контролирующего власть, а также борьбу с повальной коррупцией бюрократии, которая «оказалась плохо подготовлена к выработке и реализации решений, адекватных современным потребностям страны, но при этом неплохо приспособилась извлекать так называемую административную ренту из своего положения». Последовавшие затем жёсткое «равноудаление» от власти ельцинской олигархии и возвращение крупнейших нефтегазовых активов под контроль государства (сделки по «Газпрому» и «Сибнефти», дело «Юкоса» и т.д.), а также очищение госаппарата от большинства ельцинских назначенцев подтверждали всю серьёзность президентских намерений.
Очевидным следствием этих шагов стали убедительные победы Владимира Путина на президентских выборах 2000-2004 гг. Образ убеждённого государственника, «простого парня из народа», офицера-разведчика и сына фронтовика, пришедшего «вернуть народу украденное и поднять страну из разрухи», стал ядром возникшего тогда путинского супермифа, превратив фигуру президента в подлинный символ веры для десятков миллионов людей. Традиционный идеал жёсткого, но справедливого и совестливого автократа, который наконец-то твёрдой рукой наведёт порядок в стране и государстве, оказался для них намного ближе и понятней красивой западной «сказки» про разделение властей и политическую конкуренцию, которая накрепко связывалась в их опыте с тотальными развалом и обнищанием 90-х.
На взлёт путинского рейтинга также сработало резкое повышение уровня жизни: с 2000 по 2008 год среднедушевые доходы граждан РФ увеличились в 2,5 раза и вызвали бурный рост потребительского спроса. В решающей степени это было связано с крайне выгодной для России конъюнктурой цен на углеводороды: как раз в этот период нефть подорожала с 25 до 134 долларов за баррель, газ – с 86 до 354 долларов за тысячу кубов. Но то, что нефтегазовые сверхдоходы наполнили российский бюджет, а не осели на офшорных счетах, как раньше, было бесспорной личной заслугой президента РФ.
ИМЕННО В ЭТОТ ПЕРИОД, ПО ФАКТУ, ОКОНЧАТЕЛЬНО ОФОРМИЛСЯ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДОГОВОР МЕЖДУ РОССИЙСКОЙ НАЦИЕЙ И ВЛАДИМИРОМ ПУТИНЫМ (Т.Н. «ПУТИНСКИЙ ТРАСТ»), согласно которому государство передавалось ему в срочное доверительное управление под обязательство его укрепления и модернизации в общенациональных интересах.
Этап второй, 2008-2018 гг.
Воссоздание жёсткой (а, по сути – военной) вертикали госуправления с опорой на выходцев из спецслужб сопровождалось фактическим поглощением ею номинально независимых органов представительной и судебной власти, а также крупнейших СМИ. Все они также были взяты под полный контроль силовиков, насыщены соответствующими кадрами и встроены в машину президентской власти на правах служебных механизмов, безоговорочно подчиняющихся общим командам.
Конституционная норма о разделении властей как системе сдержек и противовесов ко второму путинскому сроку была окончательно отброшена и замещена очередной версией «особо доверительных отношений» между народом и властью, созданной по имперскому («Православие, самодержавие, народность») и советскому («Народ и партия едины!») образцам. Пропрезидентская «Единая Россия», опирающаяся на безусловное доверие избирателей лично к Владимиру Путину, триумфально побеждала на всех федеральных и местных выборах, превратив их, по факту, в пустую формальность.
СЛОЖИВШИЙСЯ В 2000-Х РЕЖИМ ЭЛЕКТОРАЛЬНОЙ (ИЛИ ТРАСТОВОЙ) СВЕРХМОНОПОЛИИ ИМЕЛ ДЛЯ СТРАНЫ ГЛУБОЧАЙШИЕ СИСТЕМНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ. ПРОПИСНАЯ ИСТИНА О ТОМ, ЧТО В УСЛОВИЯХ ПОЛИТИЧЕСКОГО МОНОПОЛИЗМА ГОСУДАРСТВО СТАНОВИТСЯ СОБСТВЕННОСТЬЮ БЮРОКРАТИИ И В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ СЛУЖИТ ЕЁ ИНТЕРЕСАМ – НАШЛА В РОССИИ СВОЁ ОЧЕРЕДНОЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЕ.
Замкнув на себя все функции власти – исполнительную, законодательную и судебную, а также подчинив ведущие СМИ, путинская силовая вертикаль продолжила стремительную экспансию в сферу экономики и имущественных отношений, под лозунгом укрепления государственности перераспределяя в свою пользу наиболее ценные и прибыльные активы страны. Конституционная грань между властью и собственностью была стёрта окончательно. «Мысль государственная», бывшая лейтмотивом всех путинских программ и заявлений с 1999 года, в реальной практике путинской власти трансформировалась в «мысль корпоративную», рассматривающую государство прежде всего как идеальный инструмент для обогащения ограниченного круга лиц. Как раз в эти годы завершилось окончательное перерождение путинского управленческого класса в бизнес-корпорацию, в главного бенефициара не только её политической, но и экономической жизни.
На федеральном уровне это право чиновничьей «львиной доли» было оформлено и закреплено через создание системы госкорпораций и госкомпаний, непосредственно контролирующих до 70 процентов российской экономики. На уровнях региональных – через монополизацию рынков частными компаниями, аффилированными с высшими региональными и федеральными чиновниками. Ситуация, при которой чиновники, выступающие от лица государства, во главу угла ставили свои частные или корпоративные бизнес-интересы, стала сутью путинской системы, её матричным кодом. При этом ущерб, причинённый их откровенно коррупционными действиями, гарантированно покрывался за бюджетный (т.е. общественный) счёт – как это, к примеру, многократно случалось с крупнейшими российскими банками, корпорациями и компаниями с государственным участием.
Таким образом, главное проклятие 90-х (некомпетентность и коррупция бюрократии, колониальная структура собственности и олигархическая модель экономики, основанная на экспорте сырья) было Владимиром Путиным не только не преодолено, а, напротив, бережно сохранено, возведено в государственную (а, по факту, квазигосударственную) степень и поставлено на службу его новой бюрократии – «российского дворянства» 21 века.
КАК СЛЕДСТВИЕ, ВМЕСТО МОДЕРНИЗАЦИИ СТРАНЫ, ЗАЯВЛЕННОЙ ВЛАСТЬЮ В НАЧАЛЕ-СЕРЕДИНЕ 2000-Х, НА ДЕЛЕ ПРОИЗОШЛА ЕЁ АРХАИЗАЦИЯ, ВОЗВРАЩЕНИЕ К ДАВНО ОТЖИВШИМ И ДИСКРЕДИТИРОВАВШИМ СЕБЯ ФОРМАМ ПОЛИТИЧЕСКОГО И ЭКОНОМИЧЕСКОГО МОНОПОЛИЗМА 19 И 20 ВЕКОВ.
Этап третий. 2018 – ...
К началу четвёртого президентства Владимира Путина (2018 г.) стало ясно, что идея подлинной модернизации России в общенациональных интересах оказалась замещена идеей воспроизводства очередной элитной «зоны сверхкомфорта» и её консервации на максимально долгий исторический срок. Эта зона соединила в себе ряд принципиальных черт своих исторических предшественниц, включая дворянскую и советскую. Обеспечение и защита интересов её бенефициаров, как и в прошлые века, стали главными целями и приоритетами всей государственной политики.
УЧИТЫВАЯ ОСОБЫЕ МЕСТО И РОЛЬ В ПУТИНСКОЙ ВЕРТИКАЛИ СИЛОВОЙ КОМПОНЕНТЫ, МОЖНО УТВЕРЖДАТЬ, ЧТО В РОССИИ, ПО ФАКТУ, СЛОЖИЛСЯ РЕЖИМ «НОВЕЙШЕЙ ОПРИЧНИНЫ» – Т.Е. РЕЖИМ ЕЁ НАСИЛЬСТВЕННОГО РАЗДЕЛЕНИЯ НА ДВЕ СТРАНЫ, НАХОДЯЩИЕСЯ НА ДИАМЕТРАЛЬНО ПРОТИВОПОЛОЖНЫХ ДРУГ ДРУГУ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПОЛЮСАХ.
В одной с комфортом и за надёжной бронёй государства обособилась правящая каста с её исключительными льготами, привилегиями и стабильно растущими сверхдоходами, превышающими среднероссийские на порядки. В другой оказались заперты обычные граждане, всё труднее выживающие в условиях стагнирующих экономики и социальной среды, сокращающихся доходов и растущих цен на самые необходимые товары и услуги, а также повышения пенсионного возраста и тарифов ЖКХ, безработицы и вынужденной ипотечной и потребительской закредитованности, драконовских штрафов, налогов и других поборов со стороны власти и её бизнес-монополистов.
Прямым следствием углубляющейся поляризации общества стала эрозия общественного договора 2000-х (т.н. «путинского траста»), заключённого между российской нацией и Владимиром Путиным и являющегося фундаментом всей существующей политической системы. Именно этим было вызвано обвальное снижение доверия населения к пропрезидентской партии «Единая Россия» (с 51 процента в 2017 году до 22 процентов в 2020) и лично к президенту РФ (с 59 процентов в 2017 году до 23 процентов в 2020), а также резкий подъём протестных настроений, который затронул уже не только жителей крупных городов, как в 2011-12 гг., но и самого массового, «глубинного» путинского избирателя, чувствующего себя обманутым и возмущённого демонстративными коррупцией и сверхпотреблением правящего класса. Свидетельства таких коррупции и сверхпотребления постоянно публиковались независимыми СМИ («Новая газета», «Эхо Москвы», РБК, «Дождь», Регнум, Росбалт, Компромат.ру и др.), а также политическими партиями и общественными движениями (КПРФ, «Справедливая Россия», «Яблоко», «Левый фронт», Фонд борьбы с коррупцией Алексея Навального и др.)
Феномен нарастающих протестных голосований 2019 года за кандидатов оппозиции (Москва, Санкт-Петербург, Владимирская область, Хабаровск, Иркутск, Приморье, Хакассия и ещё 30 регионов) имел ту же причину – СТРЕМИТЕЛЬНОЕ РАЗРУШЕНИЕ ОБЩЕСТВЕННОГО ДОГОВОРА 2000-Х И СУПЕРМИФА О ВЛАДИМИРЕ ПУТИНЕ КАК НАЦИОНАЛЬНОМ ЛИДЕРЕ, ДЕЙСТВУЮЩЕМ В ОБЩЕНАРОДНЫХ ИНТЕРЕСАХ, а также недовольство массового избирателя фактическим отсутствием своего политического представительства в органах власти, где почти все места узурпировали ставленники бюрократии.
Сдержать этот фатальный для неё процесс власть попыталась через эскалацию репрессий и дискредитацию протестующих в государственных СМИ, а также ужесточение выборных процедур, практически исключающих участие в выборах самых влиятельных кандидатов от оппозиции. Однако главная ставка в борьбе за сохранение статус-кво была сделана ею на поправки в Конституцию РФ в марте-июле 2020 года, продавленные в разгар пандемии COVID-19 и призванные поддержать исчезающую легитимность путинского правящего класса фактической легализацией его права на несменяемость в Основном законе страны.
Очевидно, что в условиях быстро ухудшающейся социально-экономической обстановки, падения доверия к власти и отсутствия у неё иной стратегии, кроме консервативно-охранительной и репрессивной, такие действия неизбежно приведут к ещё большей радикализации общества и усилению протестных настроений, лишь отстроченных пандемией. Что, в свою очередь, грозит масштабной политической дестабилизацией и рисками очередного обвала государственности, а также приходом к власти новых радикалов – на этот раз ультралевого либо ультранационалистического толка.
5. Власть военных: китайский прорыв
Если не принимать всерьёз псевдодемократические ритуалы, до сих пор соблюдаемые властью («свободные, честные и конкурентные выборы» с заранее назначенными победителями, «независимые представительная и судебная власти», оформляющие в виде законов и судебных постановлений прямые указания чиновников, «свободные СМИ», ведущие оголтелую провластную пропаганду, и т.п.), то необходимо ещё раз со всей очевидностью констатировать: СВЫШЕ 20 ЛЕТ РОССИЕЙ УПРАВЛЯЮТ ВОЕННЫЕ, ПРЕИМУЩЕСТВЕННО ЛЮДИ СПЕЦСЛУЖБ, ЯВЛЯЮЩИЕСЯ ЦЕНТРОМ ПРИНЯТИЯ ВСЕХ ГЛАВНЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ И ЭКОНОМИЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ В СТРАНЕ.
Этого, кстати, не скрывал и сам Владимир Путин, вполне откровенно, хотя и в шутливой форме назвавший вещи своими именами ещё в декабре 1999 года:
Группа сотрудников ФСБ, направленная для работы под прикрытием в правительство, со своими задачами справляется!
Лично я не считаю власть военных абсолютным и демоническим злом. Как доказывает мировой опыт, в истории любой страны могут быть кризисные периоды, когда для сохранения государства и его модернизации необходима жёсткая централизованная власть, в т.ч. и военного типа. Вопрос лишь в том, как она функционирует, какие цели преследует и каких результатов в итоге достигает.
У всех перед глазами примеры Китая и Сингапура, которые успешно модернизировали свои отсталые экономики и вывели их в лидеры глобального развития как раз благодаря жёсткой военизированной власти, действующей в рамках общенационального консенсуса на быстрое преобразование страны. Именно патриотически настроенные и национально ответственные военные во главе с министром обороны Е Цзянь Ином после смерти Мао Цзе Дуна привели к власти в Китае «отца китайского экономического чуда» Дэн Сяо Пина и подавили ожесточённое сопротивление его оппонентов из разложившейся части старой партноменклатуры («Банды четырёх»), а в Сингапуре активно поддержали будущего «отца сингапурского экономического чуда» Ли Кван Ю в его борьбе с мафиозными кланами и тотально коррумпированной бюрократией.
По-военному «твёрдая рука» государства, беспощадная к коррупционерам и дружественная в отношении предпринимательской инициативы обычных граждан, избавленных от уплаты т.н. «административной ренты» – вот главный секрет успеха этих когда-то безнадёжно нищих и презираемых всем «цивилизованным миром» стран.
Убеждённый рыночник Дэн Сяо Пин, раскрепостив предпринимательскую энергию народа, одновременно установил жесточайший антикоррупционный режим для чиновников и защитил от растаскивания по частным и корпоративным карманам базовые секторы китайской экономики – и тем самым обеспечил прочную основу для рекордно быстрого роста негосударственного сектора, вовлекшего в свою орбиту уже свыше 500 миллионов китайцев.
Средний класс Китая, надёжно защищённый от коррупционных «наездов» чиновников и ценового произвола монополистов, стал самым массовым классом в стране и локомотивом её развития. ВВП Китая за последние 20 лет увеличился в 11 (!) раз. Предпринимательство здесь растёт, как на дрожжах, открывая до 15 000 новых бизнесов день, создавая сегодня свыше 80 процентов всех рабочих мест и обеспечивая свыше 60 процентов китайского ВВП.
Месячный доход городской семьи, относящейся к среднему классу, сейчас колеблется от 800 до 3000 долларов в месяц. Уровень месячного душевого дохода, не облагаемый налогом, в 2020 году достиг в Китае 5000 юаней (т.е. 57,5 тысяч рублей), многие мелкие и средние предприятия, особенно инновационные, от налогов освобождены вообще.
Постоянно снижаются ставки НДС: так, в прошлом 2020 году они были снижены для промышленности до 13 процентов, для транспорта, грузоперевозок и строительства – до 9 процентов (в России, как известно, НДС был повышен с 18 до 20 процентов). Как следствие, Китай сегодня вышел на первое место в мире по объёму ВВП по ППС (паритету покупательной способности), а также стал крупнейшим розничным рынком планеты.
Таким образом, ИМЕННО БЕСПОЩАДНОЕ ПОДАВЛЕНИЕ ЧИНОВНИЧЬЕЙ КОРРУПЦИИ В ПЕРИОД ПЕРЕХОДА К РЫНОЧНЫМ ОТНОШЕНИЯМ СТАЛО КЛЮЧОМ К УСПЕШНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ СИСТЕМЫ «КАЗАРМЕННОГО СОЦИАЛИЗМА» МАО ЦЗЕ ДУНА В НЫНЕШНЮЮ СИСТЕМУ КИТАЙСКОГО «РЫНОЧНОГО СОЦИАЛИЗМА» ДЭН СЯО ПИНА, ПОБЕДОНОСНО КОНКУРИРУЮЩУЮ В ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ.
Именно поэтому передачу власти в России военным в 1999 году я считал и до сих пор считаю единственно правильным и рациональным решением. Вместе с абсолютным большинством граждан РФ я совершенно осознанно поддержал тогда т.н. «путинский траст» начала 2000-х и дважды голосовал за Владимира Путина на выборах 2000 и 2004 гг. как за кадрового военного, предотвратившего распад страны и декларировавшего цели её модернизации в интересах народа и преодоления самого токсичного наследия 90-х – колониальной структуры собственности, сырьевой модели экономики и повальной чиновничьей коррупции, обескровливающих государство.
Я был убеждён, что только такой президент, получивший мандат общенародного доверия, сумеет сломить ожесточённое сопротивление ельцинской олигархии и провести деприватизацию расхищенных ею базовых национальных активов, чтобы затем использовать их для подлинной модернизации России и создания массового среднего класса – единственного гаранта устойчивого развития страны и её конкурентоспособности в мире.
6. Власть военных: российский провал
Как и для чего российские «патриотически настроенные и национально ответственные военные» во главе с Владимиром Путиным использовали мандат общенародного доверия 2000-х и каких результатов в итоге достигли – уже совершенно ясно.
ЗАНЯВ КОМАНДНЫЕ ВЫСОТЫ В ПОЛИТИКЕ И ЭКОНОМИКЕ, ОНИ НЕ ТОЛЬКО НЕ РЕШИЛИ ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СТРАНЫ, ПОСТАВЛЕННЫЕ ОБЩЕСТВЕННЫМ ДОГОВОРОМ 20-ЛЕТНЕЙ ДАВНОСТИ, НО ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ ИХ МЕТОДИЧНО УСУГУБЛЯЛИ.
Вместо преодоления «проклятого наследия 90-х» они использовали его для установления собственной политической и экономической сверхмонополии, а полученные в результате огромные политические и финансовые дивиденды конвертировали не в модернизацию страны, а в обустройство кастовой «зоны сверхкомфорта», которая по уровню богатства и роскоши давно превзошла всё то, чего когда-то достигли на этом гибельном пути дворянская и советская элиты.
Да, разумеется: «твёрдая путинская рука», восстановив в 2000-х вертикаль управления и собрав распадающуюся страну в единое государственное целое, смогла эффективно решить и ряд военно-силовых задач. А именно: ликвидировать террористический анклав в Чечне и обуздать региональные оргпреступные группировки; снять проблему терактов, терзавших страну с 1999 по 2011 гг.; адекватно ответить на грузинское вторжение 2008 года в Южную Осетию и убийство 72 российских миротворцев; воссоздать ВПК и перевооружить армию в соответствии с самыми современными стандартами; в 2014 году присоединить пророссийский Крым и защитить пророссийский Донбасс от военной агрессии националистической украинской власти; в 2015-2017 гг. разгромить Исламское государство в Сирии, угрожавшее дестабилизацией юга России. Как известно, все эти действия были поддержаны подавляющим большинством народа РФ, о чём объективно свидетельствует социология.
ОДНАКО, В ОТЛИЧИЕ ОТ НАШИХ КИТАЙСКИХ СОСЕДЕЙ, ГЛАВНЫМ ИТОГОМ 22-ЛЕТНЕГО ПРАВЛЕНИЯ ПУТИНСКОЙ «ТВЁРДОЙ РУКИ» СТАЛА НЕ МОДЕРНИЗИРОВАННАЯ РОССИЯ С ЕЁ МАССОВЫМ СРЕДНИМ КЛАССОМ, УСПЕШНО КОНКУРИРУЮЩАЯ В ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ РАСТУЩИХ РЫНКОВ И ТЕХНОЛОГИЙ, А РОСКОШНЫЕ ДВОРЦЫ, ВИЛЛЫ, ПОМЕСТЬЯ И ПРОЦВЕТАЮЩИЕ БИЗНЕС-МОНОПОЛИИ РОССИЙСКИХ ЧИНОВНИКОВ, ВОЗВЫШАЮЩИЕСЯ ПОСРЕДИ НИЩАЮЩЕЙ, СТАГНИРУЮЩЕЙ И БЫСТРО ВЫМИРАЮЩЕЙ СТРАНЫ.
Только факты.
В интервью ТАСС 18 марта 2021 года Владимир Путин объявил, что к среднему классу в России относятся свыше 70 процентов населения, чей доход составляет от 17 тысяч рублей в месяц. При этом он сослался на международную формулу определения среднего класса, применяемую Всемирным банком.
Исходя из неё, нижняя планка ежемесячного дохода, позволяющая причислить гражданина РФ к среднему классу, устанавливается простым умножением размера официального российского прожиточного минимума на коэффициент «1, 5» (11 563 рубля Х 1, 5 = 17 344 рубля). Однако, с точки зрения самого Всемирного банка, принципиальным критерием принадлежности к среднему классу является не просто доход, арифметически исчисленный по данной формуле, а лишь такой, который позволяет человеку потреблять определённый набор качественных товаров и услуг, а также иметь накопления, достаточные для инвестирования в здоровье, образование, жильё, будущую пенсию, путешествия, инструменты фондового рынка и т.п.
Именно этим критерием сегодня руководствуются ведущие экономисты. Так, по мнению Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА), минимальный порог вхождения в реальный российский средний класс сейчас составляет от 800 долларов (или примерно 60 тысяч рублей) ежемесячного дохода на человека в регионах и до 1500 долларов (или примерно 112 тысяч рублей) в Москве. Такому уровню доходов соответствуют сегодня лишь менее 4 процентов населения.
НАЗВАННЫЕ ПРЕЗИДЕНТОМ РФ «СРЕДНИМ КЛАССОМ» ГРАЖДАНЕ В СВОЁМ ПОДАВЛЯЮЩЕМ БОЛЬШИНСТВЕ ОТНОСЯТСЯ К КЛАССУ БЕДНЫХ – Т.Е. ТЕХ, КТО ТРАТИТ ПОЧТИ ВЕСЬ СВОЙ ДОХОД НА ТЕКУЩЕЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ И НАКОПЛЕНИЙ НЕ ИМЕЕТ.
Мнение экономистов разделяют и политики. Так, с точки зрения одного из руководителей партии «Родина» Фёдора Бирюкова,
всерьез обсуждать характеристики среднего класса, исходя из данной системной ошибки, просто бессмысленно. Разумеется, средний класс – это люди с приличным и стабильным уровнем дохода, которые имеют определенные сбережения, а не работают тупо от зарплаты до зарплаты, периодически влезая в мелкие и крупные долги из-за хронического безденежья. Средний класс – это уверенная в себе буржуазия, хорошо знающая себе цену и придерживающаяся определенных гражданских позиций. Также у среднего класса должны быть свои политические интересы, представленные в парламенте. Большинство же россиян даже в крупных городах и относительно благополучных регионах болтаются между пролетариатом и люмпен-пролетариатом. Им нечего терять, кроме своих долгов...
Такой подход высшей власти РФ к оценке реального благосостояния народа оспаривается даже её «системными» олигархами. Так, по мнению владельца «Русала» Олега Дерипаски, всерьёз рассуждать о принадлежности 70 процентов россиян к среднему классу невозможно, поскольку 80 миллионов из них сегодня живут в абсолютной бедности, т.е. имеют доходы даже ниже прожиточного минимума.
ПРИ ЭТОМ ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ ЭКСПЕРТЫ – КАК РОССИЙСКИЕ, ТАК И ЗАРУБЕЖНЫЕ – ЕДИНОДУШНЫ В КОНСТАТАЦИИ РЕКОРДНОГО ИМУЩЕСТВЕННОГО РАССЛОЕНИЯ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА.
По данным РБК, основанным на докладе международной аналитической компании Boston Consulting Group, в руках 500 сверхбогатых россиян сегодня сосредоточено свыше 40% всех активов страны, при этом процент самых состоятельных граждан РФ (с активами более $100 млн) аккумулирует примерно в четыре раза (!) большую долю средств, чем в среднем по миру. По оценкам банка Credit Suisse, в 2020 году 1% населения России владел 57% финансовых ресурсов страны, что также является абсолютным мировым рекордом.
По мнению Рубена Ениколопова, ректора Российской экономической школы, богатейшие слои общества РФ стараются устранить всякую конкуренцию и навсегда закрепить своё монопольное положение. С точки зрения Сергея Гуриева, главного экономиста Европейского банка реконструкции и развития до 2019 года, рекордное неравенство в доходах граждан РФ культивируется самой властью через созданную и поддерживаемую ею коррупционно-монополистическую систему. При этом бенефициары этой системы предпочитают выводить большую часть своих доходов за рубеж, прежде всего – в страны Запада, что к 2018 году уже составило сумму примерно в один триллион долларов и превысило общую стоимость всех российских домохозяйств, вместе взятых. Ничего похожего в мире больше нет (Расслоение в России снова как накануне революции 1905 года (kp.ru), Аналитик заявил о поляризации россиян из-за имущественного неравенства (interfax.ru).
По мнению секретаря ЦК КПРФ Павла Дорохина,
вопиющее неравенство в доходах граждан РФ – научно установленный факт. Наша страна занимает первое место в мире по данному показателю: в 2018 году на долю долларовых миллионеров приходилось 62% благосостояния, на долю миллиардеров – ещё 26%. Остальные довольствуются чуть более одной десятой всего национального дохода. ВВП Японии, к примеру, составляет почти $5 трлн., при этом миллиардеров там – 35 человек. ВВП России – менее $1,3 трлн., а долларовых миллиардеров у нас – 102 человека. При этом, по официальным данным Росстата, 42% нашего населения живёт на 633 рубля в день, а каждый седьмой гражданин РФ находится за чертой бедности с доходом не более 10 тысяч рублей в месяц...
Власть РФ периодически выдвигает амбициозные стратегии развития страны и повышения благосостояния граждан. Наиболее известной из них стала т.н. «Стратегия-2020», разработка которой началась по личной инициативе Владимира Путина ещё в 2006 году. В СМИ она так и называлась – «План Путина» – и была одним из главных аргументом власти на выборах всех уровней вплоть до 2018 года. В ней ставилась задача к 2020 году увеличить ВВП на 66 процентов от уровня 2012 года и войти по этому показателю в пятёрку наиболее развитых экономик мира. «Стратегия-2020» также предусматривала рост доходов населения на 70 процентов и достижение уровня средней заработной платы в стране, эквивалентного 2700 долларов США (или примерно 85 тысяч рублей по тогдашнему обменному курсу 32 рубля за доллар). Кроме того, она обещала существенный рост расходов на образование, медицину и модернизацию их инфраструктуры; двукратное снижение уровня бедности; обеспечение всех семей с детьми жильём площадью не менее 100 кв. метров; создание 25 миллионов высококвалифицированных рабочих мест и т.д.
ОДНАКО ВСЕ ЦЕЛЕВЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ «СТРАТЕГИИ-2020» БЫЛИ ПОЛНОСТЬЮ ПРОВАЛЕНЫ.
Так, за 8 лет с 2012 до 2020-го года ВВП РФ вырос лишь на 6 процентов, что оказалось в три раза (!) ниже даже среднемирового показателя (17 процентов за 8 лет). По данным Всемирного банка, по абсолютному объёму ВВП (1,7 триллионов долларов США) Россия сегодня откатилась на 11 место, пропустив вперёд США, Китай, Японию, Германию, Индию, Великобританию, Францию, Италию, Бразилию и Канаду. Вместо обещанного 70-процентного роста доходов граждан произошло их падение ниже уровня 2012 года, а количество официальных бедных по данным Росстата выросло более чем на треть – с 13 миллионов в 2012 году до 20 миллионов в 2020-м. ВМЕСТО РАЗВИТИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ БЫЛА ПРОВЕДЕНА ЕЁ Т.Н. «ОПТИМИЗАЦИЯ», СОПРОВОЖДАВШАЯСЯ РЕЗКИМ (ПОЧТИ В 2 РАЗА!) СОКРАЩЕНИЕМ ЧИСЛА ШКОЛ, БОЛЬНИЦ, ДЕТСКИХ САДОВ И ДРУГИХ ВАЖНЕЙШИХ СОЦИАЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ. Про свои планы обеспечить семьи с детьми просторным жильём и создать 25 миллионов высококвалифицированных рабочих мест власть теперь не вспоминает вообще.
Схожая судьба постигла и знаменитые «майские указы» Владимира Путина, принятые в 2012 году и предусматривавшие увеличение зарплат в социальной сфере (врачам, преподавателям ВУЗов, медсёстрам, младшему медперсоналу, работникам культуры, учителям, воспитателям детских дошкольных учреждений и т.д.) до уровней 100-200 процентов от средних зарплат по регионам. Однако их финансирование было возложено на бюджеты самих регионов, и без того едва выживающих за счёт федеральных дотаций и банковских кредитов: в 2020 году самостоятельно сводили концы с концами лишь 13 регионов РФ из 85, остальные задолжали банкам свыше 2 трл. рублей.
КАК СЛЕДСТВИЕ, «МАЙСКИЕ УКАЗЫ» БЫЛИ РЕГИОНАЛЬНЫМИ ВЛАСТЯМИ ЛИБО ПРОИГНОРИРОВАНЫ, ЛИБО ВЫПОЛНЕНЫ КРАЙНЕ ФРАГМЕНТАРНО.
Так, за первое полугодие 2019 года лишь 4 региона смогли обеспечить зарплаты бюджетников на заявленном «майскими указами» уровне. Например, в 2019 году средняя зарплата учителя в России должна была составить 40 тысяч рублей, однако, по факту, т.е. согласно опросам самих учителей, большинство из них получают лишь в районе 15-20 тысяч. По свидетельствам врачей, их зарплаты сегодня не превышают средний уровень зарплат в регионах – при кратно возросших нагрузках из-за проведённой «жёсткой оптимизации». Ряд авторитетных экономистов, в том числе провластных, считают «майские указы» заведомо не исполнимыми и откровенно популистскими. Так, ещё в 2013 году замминистра экономического развития Андрей Клепач заявил, что для их реализации экономика России должна ежегодно расти как минимум на 7 процентов, а не на фактические 0,5 или 1. Совершенно ясно, что участь «Стратегии-2020» и «майских указов» разделят и т.н. «Национальные проекты» 2018 года, обеспеченные бюджетным финансированием лишь наполовину и опирающиеся на прогнозы экономического роста, которого нет.
ВАЖНЕЙШИМ ИНТЕГРАЛЬНЫМ ПОКАЗАТЕЛЕМ, СВИДЕТЕЛЬСТВУЮЩИМ О РЕАЛЬНЫХ ДОСТИЖЕНИЯХ ВЛАСТИ РФ ЗА 20 ЛЕТ, ЯВЛЯЕТСЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ.
По мнению ведущих экспертов-демографов, процесс депопуляции (т.е. сокращения населения страны из-за значительного превышения числа умерших над числом родившихся, а также эмиграции) носит системный характер и уже набрал темпы, отбрасывающие нас к временам «лихих» 90-х или голодных послевоенных 1946-47 гг. Выступая на июньском (2021 г.) съезде «Единой России», президент РФ назвал происходящее «демографической ямой» и вновь привычно сослался на последствия Отечественной войны и рыночных реформ 30-летней давности. То же самое он повторил и 1 сентября. Однако эти попытки свалить ответственность за столь масштабную убыль населения на прошлое очевидно противоречат фактам.
По мнению ректора Высшей школы организации и управления здравоохранением Гузель Улумбековой, как минимум половина смертей в современной России обусловлена недоступностью медицинской помощи вследствие т.н. «реформы здравоохранения» (или политики «жёсткой оптимизации»), проводимой властями, а также резким ухудшением социально-экономического положения народа (падением доходов, ростом цен и тарифов ЖКХ, увеличением пенсионного возраста, безработицы и т.д.).
Демографические итоги 2020 года, обнародованные Росстатом, шокируют: убыль населения (смертность плюс эмиграция) составила рекордные 689 000 человек, т.е. более чем в два раза превысив прошлогодний показатель (316 000 человек). Превышение смертности над рождаемостью составило 1,5 раза против 1,21 годом ранее. В ряде регионов это превышение составило более 2 раз, в Тульской области – 2,5. Естественный прирост наблюдался только в республиках Северного Кавказа и ряде автономий, при этом абсолютная рождаемость и там оказалась наименьшей после 2002 года. Смертность от COVID-19 (официально – 116 000 жертв на конец 2020 года) внесла свою лепту в эту скорбную статистику, но уж точно не определяющую.
Кроме того, согласно опросов, проведённых НАФИ и РАНХиГС, почти половина россиян детородного возраста вообще не желают иметь детей из-за отсутствия необходимого уровня дохода и какой-либо надежды иметь его в будущем. Быструю деградацию репродуктивных установок населения также фиксирует и Росстат. На этом фоне меры по борьбе с депопуляцией, предпринимаемые властью (выплата материнского капитала, увеличение пособий на детей, различных разовых выплат и т.д.), имеют крайне незначительный эффект и на процесс вымирания страны принципиально не влияют. По прогнозам демографов, в 2021 году смертность в России составит, как минимум, 2 миллиона человек при рождаемости в 1,2-1,3 миллиона. Следует учитывать также, что эти данные взяты из официальных источников (Росстат, РАНХиГС и т.д.), которые, мягко говоря, не склонны «сгущать краски» и «драматизировать ситуацию». В РЕАЛЬНОСТИ МАСШТАБЫ ДЕМОГРАФИЧЕСКОЙ ПРОПАСТИ, В КОТОРУЮ ВАЛИТСЯ СТРАНА, МОГУТ ОКАЗАТЬСЯ ЕЩЁ КАТАСТРОФИЧНЕЙ.
7. Базис бьёт надстройку
Совершенно очевидно, что ситуация, при которой «зона сверхкомфорта» путинского правящего класса стабильно процветает и укрепляется уже 20 лет, а все т.н. «стратегии», «нацпроекты» и «госпрограммы», направленные на реальную модернизацию страны и рост благосостояния обычных граждан, так же стабильно терпят крах – имеет не случайный, а глубоко системный, базисный характер.
В ОТЛИЧИЕ ОТ КИТАЯ, ГДЕ ДЭН СЯО ПИН И ПОДДЕРЖАВШИЕ ЕГО ВОЕННЫЕ ПОДАВИЛИ КОРРУПЦИЮ ВО ИМЯ РАЗВИТИЯ, НАШИ СИЛОВИКИ ПОЖЕРТВОВАЛИ РАЗВИТИЕМ РАДИ КОРРУПЦИИ.
Установив тотальный контроль над политической системой, наделяющей исполнительную власть исключительными правами и полномочиями, а также отсталой колониально-олигархической экономикой, основанной на добыче и вывозе природных ресурсов, они стали их главными бенефициарами и, как следствие, противниками любых попыток их реального реформирования и тем более демонтажа.
Уже к концу 2000-х ими был сделан вывод о том, что сохранение и воспроизводство существующей политико-экономической модели, много лет приносящей им поистине золотые дивиденды, возможны лишь ПРИ СИСТЕМНОМ СДЕРЖИВАНИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СТРАНЫ И КОНСЕРВАЦИИ БЕДНОСТИ И БЕСПРАВИЯ АБСОЛЮТНОГО БОЛЬШИНСТВА ЕЁ НАСЕЛЕНИЯ. «Остановись, олигархическое мгновенье, ты прекрасно!» – вот подлинная, а не декларируемая цель их сугубо консервативной стратегии, основанной на прочном фундаменте глубоко осознанного КОРПОРАТИВНО-КЛАССОВОГО ИНТЕРЕСА.
Окончательное осознание этого интереса и выбор способов его защиты произошли во время массовых протестов в Москве и Санкт-Петербурге в 2011-2012 гг. Именно тогда впервые заявил о себе настоящий российский средний класс (прежде всего – мелкая и средняя буржуазия, выжившая в «бандитские» 90-е и поднявшаяся на нефтедолларовой волне «тучных» 2000-х). Он потребовал реализации своих законных прав на политическое представительство и подотчётность чиновников народу, а также обвинил власть в системном казнокрадстве и выступил за пересмотр общественного договора между нею и российской нацией, основанного исключительно на доверии. Путинская олигархия, 12 лет бесконтрольно распоряжавшаяся ресурсами страны, вдруг со страхом обнаружила перед собой конкурента, обладающего реальной политической субъектностью, способностью к самоорганизации и волей к кардинальному изменению сложившегося статус-кво. А ещё точнее – своего классового антагониста и потенциального могильщика, способного лишить её власти и неправедно нажитой собственности, а также призвать к ответу за коррупцию, возведённую в государственную степень.
ИМЕННО В 2011-12 ГГ. ВЛАСТЬЮ БЫЛ ВЗЯТ СОЗНАТЕЛЬНЫЙ КУРС НА ПОЛИТИЧЕСКУЮ РЕАКЦИЮ И СВОРАЧИВАНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ, ВЕДУЩИХ К РОСТУ НАРОДНОГО БЛАГОСОСТОЯНИЯ И КАЧЕСТВА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА, поскольку именно эти процессы неизбежно усиливали позиции среднего класса и его политическое влияние, прямо угрожающее монополии «Единой России» и устойчивости всего олигархического режима в целом. Продолжая публично заявлять о поддержке предпринимательской инициативы граждан, власть на деле разрабатывала и принимала решения, направленные на её ограничение и удушение – так, к примеру, уже с 2013 года социальные налоги на малый и средний бизнес выросли сразу в 2 (!) раза. В созданной ею экономической и административной системе могли эффективно выживать лишь бизнесы, аффилированные с чиновниками и целиком лояльные им.
Одним из очевидных последствий этого стали массовое закрытие бизнесов и взрывной рост эмиграции. За первое полугодие 2012 года было закрыто рекордное число бизнесов за всю историю России – свыше 600 000 (другой исторический всплеск закрытия бизнесов – 550 000 – зафиксирован совсем недавно, в «репрессивном» первом полугодии 2021 года). По данным Росстата, с 2012 по 2018 гг. (т.е. за третий президентский срок Владимира Путина), страну в общей сложности покинули 1,7 миллиона человек, при этом поток отъезжающих стремительно нарастал (2012 год – 122,8 тысяч человек, 2017 год – уже 377,2 тысяч человек), а его подавляющую часть составила молодёжь в возрасте от 22 до 35 лет, объяснявшая свой отъезд в первую очередь «нестабильностью экономической ситуации в России и отсутствием защиты от произвола чиновников». Кроме того, по данным стран, принявших наибольшее число эмигрантов из РФ, Росстат занижал количество уехавших, в среднем, в 6 раз.
В результате проведения российской властью политики подавления и агрессивного переформатирования среднего класса его структура за эти годы кардинально изменилась. В отличие от 2011 года, когда его ядро составляли экономически самостоятельные граждане, чей доход не зависел от госбюджета (в большинстве – мелкие и средние предприниматели), сегодня в нём преобладают те, чьё благополучие прямо связано с работой на государство (госслужащие, сотрудники госкомпаний, бюджетники всех уровней и т.д.). Кроме того, значительное падение доходов среднего класса привело к его существенному количественному сжатию.
Ректор Высшей школы экономики (ВШЭ) Ярослав Кузьминов считает, что «этот класс истончается, исход из него происходит не вверх, а вниз по социальной лестнице». Профессор ВШЭ Наталия Тихонова также фиксирует сжатие среднего класса: «Его благосостояние в России ухудшается, реальные доходы сокращаются с 2014 года. Сегодняшние зарплаты среднего класса не предусматривают даже простого демографического воспроизводства, выбрасывая при рождении ребенка на его периферию или за его пределы. Более устойчивым в этих условиях оказывается средний класс, представленный работниками предприятий государственной и смешанной форм собственности» – отмечает эксперт.
Таким образом, за прошедшее десятилетие средний класс значительно истончился и обеднел, был насильственно атомизирован, огосударствлен и, по факту, лишён политической субъектности, а партии, традиционно представлявшие его интересы («Яблоко», «Партия РОСТА», ПАРНАС»), превращены в политических изгоев.
Цель столь бескомпромиссной классовой селекции, проводимой властью РФ по принципу «чем хуже, тем лучше», вполне прозрачна: через процессы искусственно насаждаемой бедности окончательно выбросить за пределы среднего класса (и, насколько возможно, страны) потенциально опасные для неё мелкую и среднюю буржуазию и их группы поддержки, заместив их полностью лояльными и тотально зависимыми от неё социальными стратами. И достичь, наконец, такого устройства российского общества, которое она считает максимально выгодным, комфортным и безопасным для себя на десятилетия вперёд.
А таковым, разумеется, ей представляется исключительно кастовое устройство – причём предельно примитивное и архаичное. По её замыслу, на вершине этой «новой старой» социальной пирамиды должны несменяемо царить сегодняшняя путинская элита и её окружение – т.е. примерно миллион человек, обладающих всей полнотой «священных» прав и привилегий; ступенька ниже предназначена для их силовой, хозяйственной, пропагандистской, религиозной и прочей обслуги – т.е. ещё примерно 4-5 миллионов человек; ну, а роль вечных париев отведена «прочим» 140 млн. гражданам РФ, лишённым, по факту, базовых политических и социальных прав, предельно атомизированным и экстремально выживающим в диапазоне от «опрятной бедности» до «отчаянной нищеты».
«Элиты низкого качества присваивают создаваемые обществом ресурсы и сознательно тормозят развитие страны. В российском укладе элиты – это держатели ренты (прежде всего – природной), которые не заинтересованы в развитии человеческого капитала. Здесь преобладают экстенсивные форматы, а с ними и грызня элит, иерархия, подданичество и автократизм.
...В рейтинге элит, согласно исследованию швейцарского Университета Санкт-Галлен совместно с Московской школой управления «Сколково», Россия заняла лишь 65 место наряду с Ботсваной. Рейтинг возглавляет Сингапур с его идеалами социальной справедливости Ли Кван Ю. Далее следуют ФРГ и Великобритания»...» Низкое качество элит увеличивает расходы на ведение бизнеса, толкает частный бизнес в объятия государства для защиты и изъятия ренты, уменьшает эффективность институтов, заменяя их личными решениями и в конечном счете выдавливает капитал и мозги из страны –
считает президент Московской школы управления «Сколково» Андрей Шаронов.
«Форматирование» под себя среднего класса и подавление наиболее пассионарной части мелкой и средней буржуазии и её политических представителей (Навальный и др.) власть успешно совмещает с методичным прессингом в отношении касты «низшей», которая, по её мнению, до сих пор пользуется неоправданно большими правами и льготами. Будучи, как уже говорилось, прежде всего бизнес-корпорацией бюрократии, приватизировавшей государство и использующей его ресурсы для извлечения максимальной прибыли, в основу своего отношения к этим 140 миллионам граждан РФ она совершенно логично положила принцип жёсткой рентабельности.
А этот принцип, с её точки зрения, давно и серьёзно нарушен. Она убеждена, что ст.7 Конституции РФ, до сих пор провозглашающая капиталистическую Россию социальным государством, есть «атавизм и рудимент СССР», причём очень вредный и опасный, и что сохранение крайне дорогостоящей социальной инфраструктуры «для всех» (бесплатные образование и здравоохранение, государственное пенсионное обеспечение, льготы для социально незащищённых и т.д.) является вовсе не обязанностью действующей власти, а лишь благотворительной опцией, которая может (и должна!) изменяться или даже отменяться в соответствии с изменением политической и экономической конъюнктуры.
Да, разумеется: в «тучные» 2000-е, когда электорат безоговорочно поддерживал власть, а нефтегазодоллары текли рекой, отбирать его привычные социальные «пряники» было бы ошибкой. Власть считала их вполне приемлемой платой за общенародную поддержку Владимира Путина и его силовой вертикали. Но уже начиная с посткризисного 2010 года, когда эта поддержка заметно ослабла, она решила пропорционально снизить и размеры своей «благотворительности» по принципу «меньше поддержки – меньше пряников».
Именно в это время важнейшим в публичной риторике руководства РФ стал термин «оптимизация» – т.е. термин из сферы бизнеса, означающий «максимизацию прибыли при минимизации расходов». Под оптимизацией власть, целиком переродившаяся в бизнес-корпорацию, понимает сокращение непрофильных для себя (т.е. социальных) расходов и перераспределение освободившихся средств на цели, которые она считает абсолютно профильными и приоритетными. За 10 лет проведения политики «жёсткой оптимизации», являвшейся, по сути, прямым продолжением «шоковой терапии» 90-х, доля расходов на социальную сферу в бюджете РФ (здравоохранение, образование, культуру, пенсионное обеспечение и т.д.) неуклонно снижалась, а доля расходов на содержание самой власти и её силовой составляющей (военных, спецслужбы, полицию, Росгвардию и т.п.) так же неуклонно росла. Среди крупнейших держав мира Россия по этому соотношению стала абсолютным антирекордсменом. Треть бюджета России уходит на 2,5 миллиона силовиков.
Помимо методичного освобождения от социальных обязательств и обвального (в разы!) сокращения социальной инфраструктуры под лозунгом «Государство вам ничего не должно!», одним из важнейших шагов власти в создании в России кастового общества стала принятая в феврале 2019 года «Стратегия пространственного развития РФ до 2025 года» – являющаяся, по сути, стратегией её дальнейшего пространственного сжатия и запустения. Она возвела в ранг закона процессы дезинтеграции страны, запущенные ещё в начале 90-х. Вместо подлинно государственного, общенационального интереса, который всегда заключался в освоении и развитии территорий через создание и поддержание здесь государством необходимой промышленной, транспортной и социальной инфраструктуры, в её основу был положен всё тот же принцип жёсткой рентабельности, т.е. обеспечения максимальной прибыли олигархических группировок при минимуме их корпоративных издержек. Констатируя, что экономический рост сегодня локализован лишь в крупнейших городских агломерациях, а на остальной территории РФ наблюдаются экономическая стагнация и снижение численности населения, стратегия не только не предусматривает исправления этой ситуации, а, напротив, руководствуется ею при принятии дальнейших макроэкономических и социальных решений (Стратегия пространственного развития РФ: прорыв или суета перед поражением? – ИА REGNUM).
Реализация этой стратегии подразумевает продолжение курса «жёсткой оптимизации» (т.е., по факту, сворачивания) социально-экономической инфраструктуры российской провинции и вынужденного переселения (а, по факту, депортации) десятков миллионов её жителей в мегаполисы, что должно обеспечить гарантированный спрос на московские, санкт-петербургские, новосибирские, екатеринбургские, нижегородские, казанские и прочие новостройки и, как следствие – гарантированные сверхприбыли всем звеньям и уровням олигархической пирамиды от чиновников и их застройщиков до коммерческих банков, наживающихся на ипотечном и потребительском кредитовании. При этом сами мегаполисы, которым предписано стать надёжными источниками благосостояния путинской бюрократии на десятилетия вперёд, рассматриваются ею не как важнейшие исторические, культурные, научные и промышленные центры России, а прежде всего как альтернативный углеводородам сырьевой ресурс («вторые нефть и газ»), подлежащий самой хищнической эксплуатации без оглядки на негативные последствия: социально-экономические, экологические и демографические. Именно здесь, в этих стратегически важных городах страны, в полной мере проявился квазигосударственный, а, по факту – антигосударственный и корпоративно-мафиозный характер нынешней власти.
Полигоном олигархического «освоения» (а, по сути, разграбления) ведущих городских агломераций России и выстраивания здесь новейшей кастовой системы стала её столица. Мэр Москвы С. Собянин, назначенный на эту должность президентом РФ в октябре 2010 года, своей главной целью заявил
усиление конкурентоспособности Москвы через повышение её инвестиционной привлекательности.
Экспертное сообщество, имеющее перед глазами опыт наиболее успешных мегаполисов мира, ожидало от новой столичной власти соответствующих действий: приоритетного развития науки и инновационных отраслей, предприятий малого и среднего бизнеса, сфер культуры, туризма и досуга, экологии, образования, медицины и т.п. Ведь именно эти сферы и отрасли, напрямую связанные с качественным ростом человеческого капитала, являются общепризнанными драйверами устойчивого развития городских агломераций, обеспечивают их реальную конкурентоспособность в быстро меняющемся мире.
Но, как скоро выяснилось, Собянин и его команда имели в виду совсем другое. Они сделали ставку на сверхплотную коммерческую застройку Москвы и извлечение из этого максимально быстрой спекулятивной прибыли. Как следствие, именно стройкомплексу – т.е. одной из самых монополизированных и коррумпированных отраслей российской экономики – было предписано стать «драйвером развития Московской агломерации». Коммерческий интерес застройщиков и банкиров, подкреплённый всей мощью административно-чиновничьего ресурса, окончательно возобладал в Москве над интересами общества и государства. Как следствие, его жертвами стали не только сотни исторических зданий и кварталов в наиболее дорогостоящих московских районах, но и архитектурно-планировочное наследие столицы РФ в целом. Ради обогащения правящей бизнес-корпорации были отброшены все прежние градостроительные принципы и правила, базировавшиеся на самых передовых достижениях архитектурной мысли 20 века, пересмотрены или отменены сотни нормативных документов, устанавливающих приоритет социального, экологического и санитарно-эпидемиологического благополучия горожан. Его жертвой стал противоэпидемический комплекс Москвы советского периода.
Для беспрепятственного возведения всё новых железобетонных гетто, предназначенных для коммерческой реализации переселенцам из нищающей провинции, властью были пролоббированы целый ряд федеральных и московских законов. Так, постановлением Совета Федерации от 27.12.2011 территория Москвы, и без того крупнейшего мегаполиса Европы, была одномоментно увеличена в два с половиной (!) раза, вследствие чего статус столичных (т.е. сверхдорогих и коммерчески выгодных для застройки) получили земли юго-западного Подмосковья, являющиеся важнейшей частью Лесопаркового защитного пояса Москвы. Как следствие, к 2019 году присоединённые территории давали уже свыше 80 процентов ежегодного прироста всей столичной недвижимости и «новых москвичей». В дальнейших планах мэрии – расширение границ мегаполиса до Калуги и создание сверхагломерации с численностью 40 миллионов человек и выше.
Кроме того, постановлением правительства Москвы от 01.08.2017 была утверждена «Программа реновации жилищного фонда г. Москвы», фактической целью которой было массовое изъятие земельной собственности «старых москвичей» (т.е. участков под их домами) для её последующей передачи аффилированным с властью застройщикам в лице компаний ПИК, «Крост», «Капитал-груп», «Дон-Строй» и др. Объектами такого изъятия стали кварталы, находящиеся в наиболее выгодных для застройки районах и состоящие из малоэтажных зданий 60-х годов с большими озеленёнными дворами. На первом этапе к уничтожению, в частности, были приговорены около 8 000 (!) пятиэтажек, не являвшихся ни ветхими, ни аварийными, а на их месте запланирована сверхплотная коммерческая застройка с метражом и высотностью в три, пять и более раз превышающими прежние. При этом многие действительно аварийные здания (общежития и т.д.), нуждающиеся в экстренном расселении и сносе, но находящиеся в коммерчески менее выгодных местах, оказались вне рамок реновации.
Эти нормативные акты носили откровенно кастовый, дискриминационный характер. По ним недвижимость миллионов москвичей фактически отчуждалась в пользу чиновников, материально заинтересованных в их «добровольно-принудительной» депортации в «человейники», расположенные, как правило, рядом с оживлёнными автотрассами и лишённые необходимых для нормальной жизни социальных и экологических условий. Против граждан, пытавшихся отстоять свою собственность, применялись открытые репрессии: от демонстративно беззаконных судебных решений до прямого полицейского насилия и террора со стороны нанятых застройщиками уголовников. Людям отключали воду и свет, громили и похищали их имущество, угрожали их жизни и здоровью (Обман реновации: москвичей переселяют в неликвидное жилье (bloknot.ru), NEWSru.com: В Москве начали принудительно выселять жителей пятиэтажек, сносимых по программе реновации).
Как следствие, основой развития Москвы стал, по факту, не Генплан, в котором должны быть тщательно увязаны все элементы городской планировки на десятилетия вперёд, а т.н. «мастер-план» – т.е. инвестконтракты и инвестпрограммы, являющиеся результатом ситуативного сговора чиновников и застройщиков. Игнорирование властью научных принципов развития города привела к хаотизации его застройки и возникновению бесчисленных жилых и торгово-офисных комплексов, лишь усугубляющих проблемы мегаполиса – транспортные, социальные, экологические. Такие важнейшие органы стратегического планирования города, как Институт Генплана Москвы и Моспроект, оказались низведены до роли исполнителей уже принятых мэрией бизнес-решений – зачастую откровенно безграмотных и коррупционных.
В декабре 2020 года «передовой опыт» Москвы в деле массового изъятия у граждан их недвижимости в интересах стройкомплекса был растиражирован на всю страну. Именно тогда был принят Федеральный закон № 494 «О комплексном развитии территорий» (или т.н. «Закон о всероссийской реновации»), согласно которому органы исполнительной власти наделялись правом объявлять «территорией комплексного развития» (КРТ) любые городские территории по своему усмотрению и сносить там любые постройки, мешающие реализации их коммерческих планов. Аварийность или ветхость зданий отныне перестали быть главными критериями для сноса, ликвидировать теперь разрешалось даже самые крепкие дома. Собственники из процесса принятия решения о судьбе их собственности исключались полностью, им предлагалось лишь выбрать форму компенсации утраченного имущества – натуральную или денежную. При этом параметры компенсаций теперь также целиком определялись чиновниками.
Важно отметить, что закон о КРТ, дающий «зелёный свет» безудержной уплотнительной застройке российских мегаполисов, был продавлен в самый разгар пандемии COVID-19, т.е. именно в то время, когда прямая связь между плотностью и высотностью застройки и уровнем заболеваемости от вирусных и бактериальных инфекций была уже научно установлена. Так, в июле 2020 года эксперты РАНХиГС выпустили доклад «Перспективы развития городской среды России и её адаптации к последствиям COVID-19», в котором признали опасной сегодняшнюю политику пространственного развития РФ, делающую упор на укрупнение и уплотнение мегаполисов. По их мнению,
увеличение высотности застройки снижает комфортность среды проживания и порождает проблемы с перегрузкой транспортной инфраструктуры. В период пандемии к этому добавились риски более высокой скорости распространения инфекции из-за чрезмерной плотности проживания и невозможности обеспечить социальное дистанцирование...
ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ СВЕРХКОНЦЕНТРАЦИЯ НАСЕЛЕНИЯ В МЕГАПОЛИСАХ ПРЕСЛЕДУЕТ НЕ ТОЛЬКО ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ. ОНА ЯВЛЯЕТСЯ ЧАСТЬЮ ОБЩЕЙ СТРАТЕГИИ ВЛАСТИ ПО ПРИВЕДЕНИЮ 140-МИЛЛИОННОЙ «НИЗШЕЙ КАСТЫ» В СОСТОЯНИЕ, ОБЕСПЕЧИВАЮЩЕЕ ТОТАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ НАД НЕЮ В ЛЮБЫХ СИТУАЦИЯХ, ВКЛЮЧАЯ КРИЗИСНЫЕ.
Идеальный гражданин РФ, с точки зрения путинских управленцев – это 25-45 летний обитатель огромного «человейника» на окраине мегаполиса, оторванный от своей почвы и культурной традиции, работающий за среднероссийскую зарплату или чуть выше, максимально закредитованный, лишённый подлинного самосознания и способности к критическому анализу, потребляющий самые примитивные информационные продукты и не имеющий ни сил, ни возможности для иного развития, кроме узкопрофессионального. При этом буквально каждый его шаг, каждое его действие отслеживаются властью, автоматически пополняющей его цифровое досье.
Именно поэтому от планов полноценного развития страны, когда-то предполагавших системное расселение мегаполисов и социально-экономический подъём регионов, власть давно отказалась, хотя они в своё время широко пропагандировались и даже имели статус личных путинских инициатив.
Такой инициативой, в частности, был проект «Свой дом» (2006-2009 гг.) С учётом опросов российских граждан, 58 процентов которых хотели бы жить не в городской квартире, а в собственном доме с земельным участком, проект предусматривал возможность для любой городской семьи бесплатного получения земли в провинции и обустройства собственного домохозяйства. При этом государство брало на себя обязательства по созданию для таких переселенцев всей необходимой инфраструктуры – от транспортной до социальной. Были даже объявлены конкурсы на разработку проектов малоэтажных поселений, функционирующих на основе инновационных технологий. В итоге эта крайне важная для страны инициатива быстро заглохла и сошла на нет, вступив в противоречие с олигархической концепцией принудительного укрупнения и уплотнения мегаполисов.
Схожая судьба постигла и когда-то популярную в народе программу «Дальневосточный гектар». Она была запущена в 2016 году для сохранения населения Дальнего Востока и привлечения новых жителей на его быстро пустеющие территории. За пять прошедших лет из выделенных правительством РФ 170 млн. дальневосточных гектаров гражданами были востребованы менее 80 тысяч га (!) по причине откровенного саботажа программы со стороны самой власти, не обеспечившей создание соответствующей инфраструктуры. Люди отказались ехать в дальневосточную глушь без дорог, электричества, газа, социалки и рабочих мест.
Все эти бесчисленные «проекты», «программы» и «стратегии» по улучшению социально-экономического положения российского народа, с помпой выдвигавшиеся высшим руководством РФ, а затем им же свёрнутые и забытые, с максимальной наглядностью доказывают лишь одно: ЛЮБЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ МЕЖДУ НАЦИОНАЛЬНЫМИ ИНТЕРЕСАМИ РОССИИ И УЗКОКОРЫСТНЫМИ ИНТЕРЕСАМИ ПРАВЯЩЕЙ ОЛИГАРХИИ ВСЕГДА РАЗРЕШАЛИСЬ, РАЗРЕШАЮТСЯ И БУДУТ РАЗРЕШАТЬСЯ НЫНЕШНЕЙ ВЛАСТЬЮ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО В ПОЛЬЗУ ПОСЛЕДНИХ И В УЩЕРБ ПЕРВЫМ.
Базис олигархического, сырьевого, периферийного капитализма, окончательно победившего в России при Владимире Путине, бил, бьёт и будет бить самые здравые и прогрессивные идеи, периодически генерируемые его надстроечными структурами вроде разнообразных «институтов развития» и прочих квазимодернистских декораций.
8. Выводы и прогнозы: пиррова победа
Древняя истина: армия, которая не воюет – разлагается. «Группа сотрудников ФСБ, направленная для работы под прикрытием в правительство» осенью 1999 года и получившая огромный кредит народного доверия под обещания восстановления и модернизации страны, с этой задачей не справилась. Владимир Путин не стал нашим российским Дэн Сяо Пином, а его силовики – командой чудо-богатырей, расчистивших «авгиевы конюшни» 90-х и твёрдо поставивших страну на рельсы современного конкурентоспособного развития.
Вместо демонтажа ельцинской олигархической системы и колониальной модели экономики, основанной на вывозе сырья и капиталов, они стали их главными бенефициарами и, как следствие, самыми убеждёнными и яростными охранителями. Вместо подавления коррупции и раскрепощения созидательной энергии народа они сами превратились в главных коррупционеров и крепостников, живущих по принципу «держать и не пущать!»
Если бы их выбор оказался иным (т.е. аналогичным историческому выбору китайских военных, поддержавших Дэн Сяо Пина), я уверен, что сегодня мы жили бы в совершенно другой России. Учитывая нашу ресурсную базу, размеры территории, образованность и одарённость народа, по темпам экономического роста и влияния в мире мы бы уже наверняка соперничали с Китаем, сумевшим за 20 лет не только перехватить глобальное лидерство у США, но и предложить привлекательную для значительной части планеты модель развития, основанную на впечатляющих достижениях китайского «рыночного социализма» (некоррумпированное и социально ответственное государство, самый многочисленный в мире предпринимательский средний класс, ставка на приоритетное развитие внутреннего рынка и повышение благосостояния граждан, опережающий рост инновационных отраслей и т.д.
Очевидный факт состоит в том, что большая часть 22-летнего путинского правления (начиная с 2009 года) пришлась на периоды общенационального торможения по всем важнейшим для страны направлениям, т.е. на периоды экономической стагнации, жёсткой «оптимизации», «демографических ям», системного удушения малого и среднего бизнесов, резкого повышения пенсионного возраста, «стабильного» роста цен и тарифов ЖКХ, а также бурного умножения всевозможных налогов, штрафов, ограничений, запретов и прочих способов сделать наших граждан ещё беднее, униженней и бесправней.
Главные центры «стратегического сдерживания России» оказались вовсе не в Вашингтоне, Брюсселе или Лондоне, как постоянно заявляет руководство РФ, а в его же собственных кабинетах. Есть лишь одна сфера, всегда демонстрировавшая безудержный позитивный рост: это «зона сверхкомфорта» самой путинской элиты, постоянного расширения её прав и привилегий. Так работает олигархическая система, созданная при Борисе Ельцине и впоследствии адаптированная его преемником Владимиром Путиным для собственных нужд.
Нет никаких надежд на то, что при нынешней власти положение вещей изменится к лучшему. Правящий класс РФ, ещё в 2013 году провозгласивший курс на консервацию своего господства (т.н. «консервативный поворот»), будет и впредь всеми доступными ему средствами, включая репрессивные, поддерживать отсталую политико-экономическую модель 90-х, обеспечивающую ему гарантированные сверхдоходы и их государственную защиту. Он отлично понимает, что любое движение в сторону демократизации общества и реальной демонополизации политики и экономики приведёт к неизбежной утрате этих сверхдоходов, легализовать которые в ситуации подлинного народовластия будет невозможно.
Выборный (он же репрессивный) 2021-й год внёс окончательную ясность в отношения российской власти и общества, ранее завуалированные условностями т.н. «имитационной демократии». Изрядно полинявшую ширму свернули, за ней оказался звериный оскал олигархии, намертво вцепившейся в страну и её ресурсы. Номенклатурная каста заявила обществу со всей определённостью: «Вот моя зона «сверхкомфорта» – моя власть, мои деньги и бизнесы, мои дворцы, виллы, поместья, особняки, квартиры, яхты, самолёты и прочая собственность, которая священна и неприкосновенна. А вот моё государство: мои губернаторы, депутаты и избиркомы, мои армия, ФСБ, полиция, суды, прокуроры, СК, Росгвардия и другие инстанции, которые её охраняют и сотрут в порошок любого, кто на неё посягнет. Отныне это главный закон страны – его буква и дух!»
Власть путинских силовиков, получивших её больше 20 лет назад под обещания укрепления и модернизации страны, сегодня открыто противопоставила себя как модернизации, так и стратегическим интересам страны в целом. Другого проекта будущего, кроме самосохранения через постоянно возрастающее насилие, у неё не осталось.
На реализацию этого проекта сегодня брошена вся мощь государства. Как следствие, самый принципиальный и последовательный противник олигархической касты – класс мелкой и средней предпринимательской буржуазии, ставящий своей целью реальную демократизацию и демонополизацию страны, сегодня разобщён и запуган, часть его эмигрировала, часть свернула бизнесы и переквалифицировалась в бюджетников или даже чиновников, его координирующие центры разгромлены, а наиболее авторитетные лидеры (Навальный и другие) оказались в тюрьме или бежали за границу.
С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ АКТУАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ ЭТО, РАЗУМЕЕТСЯ, ПОБЕДА ПУТИНСКОЙ ВЕРТИКАЛИ – НО ТАКАЯ, КОТОРУЮ МОЖНО С ПОЛНЫМ ПРАВОМ НАЗВАТЬ ПИРРОВОЙ.
Ведь она означает, что все механизмы системного торможения, встроенные в нашу экономику и политику в 90-х годах и затем многократно усиленные в период правления Владимира Путина, продолжат безотказно работать и дальше. И что их главные бенефициары, составляющие костяк современного политического класса РФ, от сегодняшней идеологии и практики «консервативного поворота» неизбежно перейдут к идеологии и практике массовых репрессий против собственного народа, категорически не желающего впадать в рабское состояние в эпоху наступления шестого технологического уклада.
Совершенно очевидно также, что вместе с успешной консервацией своего откровенно реакционного, антимодернистского, репрессивного курса, происходящей на наших глазах, российская власть так же «успешно» консервирует и главную проблему современной России – проблему её фатального отставания от стремительно развивающегося мира и, как следствие, проблему её проигрыша в глобальной цивилизационной гонке, грозящего стране очередным геополитическим обвалом.
Президент РФ любит цитировать фразу Бисмарка о том, что в политике «значение имеют не разговоры, а потенциалы». Важнейшими потенциалами, которые обеспечивают современным государствам лидирующие позиции в этой гонке, являются передовые наука и технологии, развитые промышленность и инфраструктура, ОСНОВАННЫЕ НА ПОСТОЯННО ВОЗРАСТАЮЩЕМ КАЧЕСТВЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА. А как раз с качеством (да и с количеством) этого капитала дела в стране обстоят всё хуже – со всеми вытекающими для России угрожающими последствиями.
Невозможно претендовать на планетарное лидерство, многократно уступая своим главным конкурентам – США, Евросоюзу и Китаю – по большинству принципиальных позиций. Этот разрыв с каждым годом только растёт, пропорционально уменьшая наши шансы даже на простое выживание как нации. Его невозможно сократить никакими «точечными» вбросами бюджетных средств то в оборонку, то в космическую или атомную отрасли, то авиастроение, то в нанотехнологии, и т.п. Именно так, кстати, поступал поздний Советский Союз эпохи застоя, пытавшийся компенсировать низкое качество собственного роста и нараставшее стратегическое отставание от Запада «прорывными» достижениями в отдельных инновационных сегментах – но его это, как известно, не спасло. Как и не спасло от исчезновения с лица земли находившуюся на его территории некогда «великую историческую общность – многонациональный советский народ».
Нельзя строить предельно архаичное кастовое общество, основанное на возрастающем богатстве и всевластии немногих и постоянно усугубляющихся бедности и бесправии остальных – и при этом наивно рассчитывать на сильные позиции внутри страны и за её пределами. Подлинная сила и могущество державы 21 века проявляются вовсе не в том, чтобы, имея под рукой огромную армию хорошо выдрессированных губернаторов, сенаторов, депутатов, полицейских, росгвардейцев, следователей, судей, прокуроров, журналистов и прочих «слуг государевых», заткнуть оппозицию и поработить собственный народ. Они проявляются прежде всего в предложении нации достойного проекта её конкурентоспособного будущего и системной работе по его реализации, в массовом вовлечении в эту созидательную работу даже тех, кто настроен к власти критически. А такого проекта у власти сегодня просто нет – да и не может быть в силу её откровенно олигархической и, как следствие, антимодернистской природы.
Общеизвестно высказывание президента РФ о том, что страна не имеет права быть слабой, поскольку «слабых – бьют!» Стратегически Россия слабеет с каждым днём, расходуя бесценное историческое время на консервацию и обслуживание политико-экономической модели 90-х, выгодной лишь олигархату. Это понимает уже не только оппозиция, но и самый массовый российский избиратель, за 20 лет проделавший долгую эволюцию от полной и безоговорочной поддержки Владимира Путина и его «вертикали» до их сегодняшнего категорического неприятия. В обществе созрел запрос на политиков, которые способны решать фундаментальные проблемы развития страны, а не загонять её в очередной исторический тупик. Думаю, что этот запрос будет обязательно удовлетворён – рано или поздно.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы комментировать
Комментарии